— Морочит голову! — гневно сказала я. — Что, Тадеуш мешал ему уехать? Пусть перестанет валять дурака, иначе ещё больше все запутает.

— Пусть перестанет, — согласилась Алиция и продолжила свой отчёт.

Ещё во время отсутствия капитана, в своём собственном кругу, так же как и мы, они установили, что каждый из них выходил из комнаты на короткое или долгое время. Хуже всех пришлось Анке, которая своё отсутствие объяснила необходимостью исправить что-то в своей одежде в помещении дамского туалета. Но за время, которое она на это потратила, можно было несколько раз переодеться в бальное платье с корсетом. Меня это очень удивило.

— А ты что скажешь, Алиция? Мы-то посчитали её невиновной!

— Мы тоже. А кого вы подозреваете?

— Половину мастерской. Вместе с Анкой будет четырнадцать человек. А самое худшее — то, что это убийство вообще кажется нам невозможным…

С разных сторон к нам подошли одновременно Анка и Моника, прерывая наши размышления. Моника только что присутствовала при разговоре капитана с Иоанной и была полна мрачных предчувствий.

— Послушайте, что делается с Иоанной! Судорожно схватилась за книгу выходов и, вместо того чтобы отвечать на вопросы, каждую минуту суёт им её под нос. Уверяет, что там содержится вся правда.

— Ну, таким способом она их погубит. Ярека не было, а в книге выходов он не записался, и теперь не знает, признаваться или нет.

— Что это на неё нашло? Будет ещё большая неразбериха…

— По-моему, самым сильным ударом для неё явилось использование конференц-зала не по назначению. Преступление слишком индивидуально…

— А если бы было массовым, она бы легче с этим смирилась?

— Пятнадцать покойников? Коллективная смерть участников конференции?

— Конечно, для этого место подходящее…

— Меня очень интересует одна вещь, — сказала Амбиция, но не закончила фразу, потому что из-за двери вылетел очень взволнованный Казик.

— Алиция, можно тебя на минуту…

Вернулась Ядвига, мы покинули её стол и переместились к дверям моей комнаты, приглядываясь к действиям милиционеров, количество которых странным образом увеличилось. По-видимому, мы им чем-то помешали, потому что они смотрели на нас с явным отвращением.

У Ядвиги были новости.

— Приехал прокурор, — таинственно сказала она. — Он в кабинете и мучает вопросами Витека. Молодой и чертовски интересный. О, это он!..

Мы втроём с интересом посмотрели на входящих в приёмную мужчин, потому что слово «прокурор» всегда громко звучит в ушах каждого, даже ни в чем не виновного обывателя. Взглянули — и были потрясены!

Вместе с поручиком в мундире и известным уже нам капитаном вошёл ещё один, высокий, худощавый, черноволосый, с голубыми глазами, в чёрном костюме. Кроме интенсивности красок, в нем не было ничего агрессивного, он был исключительно хорош собой. Незначительная асимметрия лица придавала ему ещё большее очарование и в то же время подчёркивала, что эта излишняя красота была все-таки мужской.

Мы стояли как раз у противоположных дверей, прямо на виду, все три исключительно хорошо причёсанные, все, несомненно, достаточно интересные и, что самое важное, все совершенно разные. Чёрная, жгучая, прекрасно сложенная Моника, худощавая, светловолосая, зеленоглазая Анка и я, что-то среднее между ними, но тоже не из самых плохих.

Прокурор взглянул на нас, и хотя выражение его лица не изменилось, однако в глазах у него блеснуло нечто хорошо мне знакомое. Никаких сомнений, стопроцентный мужчина!

— Черт побери… — шепнула Моника с явным одобрением.

Трое мужчин заглянули на минуту в конференц-зал, затем направились в последнюю комнату, которая была пустой, так как Моника стояла с нами, а Ольгерд сидел у Витека в кабинете. Мы молча наблюдали за ними, потрясённые незаурядной внешностью прокурора.

— Ну? — сказала Ядвига. — Что я вам говорила?

— Хо-хо, — отозвалась Анка, что можно было истолковать по-разному, но через минуту добавила с сомнением: — Он, наверное, нетипичный?

Вместе с ними я тоже находилась в состоянии созерцания, но внезапно меня озарила превосходная мысль. Я покинула их и на цыпочках вошла в дамский туалет.

В каждом бюро есть свои тайны. В дамском туалете было такое местечко около умывальника, из которого можно было услышать любой звук в комнате главного бухгалтера, при условии, если расположиться там на корточках или на четвереньках. Об этом случайно стало известно только нам с Алицией. Мы открыли этот секрет, когда однажды у Алиции порвались бусы. Теперь я застыла в этом неприглядном месте в довольно странной позе и слушала…