– Но она же лучшая! Неужели она бы не успела метнуть в тебя копье, ведь меч подходит только для ближнего боя, – со знанием дела высказался Андроник.

– Ты прав, она могла меня убить, не сходя с места, одним взмахом руки. Но она не стала этого делать. У нас запрещено нападать на своих. Валькирии сёстры, и имеют права сражаться только в честной дуэли, предварительно сделав вызов. Но для этого должны быть очень веские причины. Я нарушила законы… – Дамира замолчала и подняла лицо. Впервые Андроник увидел в глазах валькирии слезы. – Я предала свой народ!..

Повисла долгая мучительная пауза. Лишь в углу потрескивали дрова в камине, да снизу доносился приглушенный гул голосов.

– Но ведь ты не совершила сделку?! – нарушил тишину парень.

Дамира, кажется, за минуту молчания забыла, о чём они говорили.

– Что? Ах, конечно нет! Но только благодаря отцу.

Тот момент, когда я заносила меч над Андрианой, я не забуду никогда… Эти глаза, ясные, полные гордости, упрекающие и непокорные… Она готова была умереть, но не предать свои законы. Она не за что на свете не стала бы поднимать оружие на своего…

– Ты её убила?

– Ранила, но это ужасный грех! Только за это меня могли изгнать, я лишилась бы звания валькирии. Как я уже и сказала, меня остановил отец, точнее его подарок – медальон. – Девушка дотронулась до цепочки на шее. Рука скользнула к камню в золотой оправе. Камень был зеленовато-голубого цвета, неопределённой формы, что-то вроде пятиконечной звезды с отколотым левым концом, но звезда была не острой, а закругленной. Посередине камня пролегала чёрная трещина в виде молнии. Дамира провела пальцем по трещине и резко отдернула руку, словно обожглась.

– Этому амулету требовалось чудовищных усилий, чтобы уберечь меня от ошибки, перечеркнувшей всю мою жизнь. Именно в тот день он треснул. Теперь каждый раз, когда я дотрагиваюсь до этой «раны» меня пронизывает чувство, будто все жертвы моих поступков обвиняют меня в совершенных грехах. Но вообще-то амулет очень сильный. Камень достали из Реки Жизни, протекающей внутри горы. Бирюза пролежала там десятки, а, может, и сотни лет. Оправу для камня делали домовые и горные гномы. Два обычно враждующих между собой, но объединенных Великим волшебником, народа. Нетон подарил мне его на четырнадцатилетие, до того как со мной приключилась эта напасть. Он сказал: «Этот камень защитит твоё истинное "Я" и не позволит затуманить сознание». Как раз тогда тот момент и наступил. Сила камня вытянула меня из пропасти Мрака…

– Значит, всё обошлось? Тебе незачем больше переживать.

– Вот здесь ты неправ. Все события – и хорошие, и плохие – остаются. Чтобы смыть то предательство, я должна сделать очень много. Поэтому, когда отец рассказал о тебе, я решила тебе помочь.

– Сразу же, даже не увидев меня!?

– Почему? Помочь я, конечно, решила сразу, а ритуал провела потом, приблизительно через неделю после начала твоего обучения у Нетона.

– Дамира, я вот одного не могу понять, почему ты не спросила меня? – Андроник присел на край кровати, взяв девушку за руку, посмотрел ей в глаза. Она отвернулась.

– Это обязательное условие хранительства: твой подопечный не должен знать, что над ним взяли шефство. И ещё я должна убедиться, что человек нуждается в моей помощи. Это сделано для того, чтобы хранителей нельзя было использовать в корыстных целях.

– Значит, я являюсь таким нуждающимся, – уточнил Андроник.

– Так точно, подопечный хранителя, – бодро ответила Дамира. Она улыбнулась и вложила свою руку в его ладонь. – Теперь мы связаны своеобразной серебряной пуповиной.

– Но ведь… я считал, что хранителя и подопечного должны связывать, какие-то чувства, что ли…

– Если для тебя это так важно, то считай, что ты мне как младший брат! – весело сказала валькирия. Разговор, который вот-вот грозил лопнуть от напряжения, разрядился сам собой.

– Раз так, – Андроник схватил с кровати подушку и запустил её в валькирию. Та не ожидала такой выходки и не успела увернуться – подушка попала ей прямо в лицо. – Вот как я обычно поступаю со своей сестрой. Добро пожаловать в семью!

– Мне очень приятно! – шутливо крикнула девушка и ткнула Виссарионова подушкой в грудь на манер шпаги.

Андроник хотел ответить очередным выпадом, но валькирия вдруг остановила его взмахом руки. И совершенно серьёзно сказала:

– Мы найдём твою сестру. Сколько это ни потребовало бы сил и времени, но мы найдем её. Я знаю, как Собиратель может заставлять людей. Но чем сильнее эйдос, тем труднее с ним расстаться. Тем громче он зовёт тебя и тем самым мучает твоё тело и сознание. У Анжелики был золотой эйдос, и он позвал её.

Опять повисла гнетущая тишина. Неизвестно сколько бы она длилась, если бы не шум внизу.