— Привет, пацан! Тебя как зовут?

— Минька… — сипло прошептал тот.

— Они его за кусок хлеба! — негромко сказала Джоанна, туго стягивая повязку на локте малыша.

— Ах, гады! — Мари резко поднялась. Лицо ее потемнело.

— Ксави! — одернула ее Джоанна. — Они же все равно не поймут в таком состоянии.

— Джо, ты меня обижаешь, — Мари хлопнула ресницами. — Неужели ты думаешь, что им, — она повела рукой вокруг, — нужны еще какие-нибудь аргументы?.. Фирма качество гарантирует!

Ксави решительно направилась к полкам. Небрежно отодвинув недвижную тушу хозяина, она ухватила самый большой каравай. Затем, приподняв юбки, Мари вытащила из-за голенища сапожка нож и отсекла кусок жареного поросенка. Сунув все это в валявшуюся тут же суму, она добавила туда же бутыль кваса и пару печеных брюкв. Проходя мимо безмолвного тела, Ксави буркнула:

— Мы народ честный. За еду платим! — и бросила на пол монету. Потом взглянула на причудливую форму носа трактирщика и со словами: — И за полученное удовольствие — тоже! — добавила вторую.

— Не дороговато? — развеселилась Джоанна.

— Я лишнего не плачу! — гордо ответствовала Мари. — Под ним весь запас его посуды. Со всех дел миски три целыми остались… На развод.

— Все это славно… — Джоанна потрепала Миньку по грязным вихрам, повесила ему на шею суму и, не слушая его благодарного бормотания, проводила к выходу, — все это славно, вот только у кого мы теперь сможем узнать, был здесь Сеич или нет?

— Да-а, — почесала в затылке Ксави, — перестарались малость. Придется заняться реанимацией.

— Тогда лучше начать с хозяина, — и Джоанна решительно ухватилась за хозяйский ворот. — Ну-ка!

Вдвоем они усадили беднягу и выплеснули на него с полбочки воды. После холодного душа несчастный трактирщик пришел в себя настолько, что был в состоянии испугаться наших нежных дам, но не настолько, чтобы дать вразумительный ответ.

Разочарованные, девушки оставили хозяина, сейчас более всего напоминавшего гору студня, у стены и вышли на улицу.

— Ну, что теперь делать? Надо подумать.

Ксави дернула плечом:

— «Что там думать! Прыгать надо!».

— По к оням!

И они направились к коновязи.

— Дурные мы, Ксави. Надо было карету взять. А то весь народ на улицах морально контузим. Да и брагу ковшами, пожалуй, не стоит хлестать, по крайней мере, пока брюки не наденешь, — укоризненно глянула Джоанна на подругу.

Та беспечно пожала плечами:

— Кому не нравится, пусть не смотрит. Я ж не падаю в обморок, когда кто-то предпочитает использовать детали своего туалета вместо носового платка.

— Ну у тебя и сравненьица! — Джоанна брезгливо сморщила нос. — Кто тебя воспитывал, скажи, пожалуйста?

— «Когда папа Карло, а когда никто»! — хихикнула Ксави и взялась за уздечку.

Осторожные подергивания за подол заставили ее обернуться. Прижимая к груди сумку, перед подругами стоял Минька.

— Ты чего, шпингалет? — Мари встревоженно склонилась к нему. — Что стряслось?

Джоанна положила руку на плечо мальчишки и заглянула ему в глаза:

— Что, Дмитрий?

Тот с немым обожанием переводил взгляд с одной своей спасительницы на другую:

— Тетеньки, а тот дядька, он вам кто?

— Дядька? Э-э, Минька, да ты что-то знаешь! — Ксави притянула мальчонку к себе. — Ну-ка, ну-ка, давай, развязывай язычок!

— Тетеньки, а вы меня с собой возьмете? Я покажу… Я видел, — Минька заспешил. — Туточки недалече. А на конях и вовсе скоро доехать можно. Хозяина — Феофан прозвание. Побили его шибко.

— Погоди, смени аллюр, — Ксави встряхнула головой. — Кого побили? Феофана? Что за Феофан?..

— Не Феофана побили, а дядьку того длинного, с кружалами блискучими на носу. А Феофан трактир держит…

Через несколько минут прохожие едва успевали шарахаться к стенам домов над Яузой, провожая перепуганными взглядами двух летящих во весь опор всадниц. Причем первая, весело скаля белоснежные зубы, разгоняла народ в таких выражениях, что мужики только крутили им вслед головами, а бабы мелко крестились.