Акери с легким удивлением выгнул брови. Зрачки в пронзительно-голубых глазах превратились в тонкие вертикальные ниточки, и я отчетливо поняла, что это признак раздражения. Рука, которую он до сих пор не убрал от моего лица, теперь порядком напрягала. Если что, я даже пискнуть не успею. Не то что за нити дернуть.

Правда, всегда остается Бесполезный дар…

«Не смей даже думать об этом! — неподдельной яростью взорвался у меня в голове голос Максимилиана. — И не беспокойся. Все будет хорошо, — добавил князь уже мягче. — Если он сказал, что не причинит вреда, значит, так и будет».

— Забавная девочка, — с искренним одобрением заметил Акери, и глаза его вновь стали темнее… и безопаснее. Зуб даю, что на этот раз он слушал и мои мысли, и княжеские. — Как раз в пару тебе. Горячая, молодая. И чистая. Твой выбор легко было предсказать. Давно. Еще столетия тому назад, — когти качнулись, мимоходом касаясь виска — плоской, неопасной стороной. — Только облик — диковинка среди тех, кто был до нее, — улыбнулся он, накрывая мои волосы открытой ладонью.

На макушку словно снега охапку кинули. Ксиль дернулся, но ничего не сделал, чтобы оттолкнуть старейшину.

— Ведь она не первая рядом с тобой, мой мальчик, — продолжал Акери, глядя словно бы сквозь меня. — Но раньше твои игрушки были другими. Высокими аллийскими дивами с золотыми волосами. Вкусы так изменились?

Раздался странный придушенный звук, как будто кто-то поперхнулся кашлем. Я быстро скосила глаза.

Дэйр выглядел по меньшей мере недовольным. Задумчивый прищур обещал князю в скором времени весьма занимательный разговор.

— Вкусы здесь ни при чем, Акери, — тихо ответил Ксиль, вкладывая в короткую фразу гораздо больше смыслов, чем я могла уловить. — И тебе придется с этим смириться. Всего хорошего. У нас, знаешь ли, еще дела, — с намеком добавил он и, после едва заметного замешательства, решительно отвел руку Акери от моей макушки.

И — наклонился, прикоснулся губами, согревая озябшую кожу дыханием.

— Я пришел поговорить с ней, — с обманчивым спокойствием произнес Акери, отступая на шаг назад. — И сделаю это. Иди в комнату и жди там.

Тело Ксиля закаменело, но это было ничто по сравнению с напряжением, которое прозвучало в его голосе:

— Ты обещал не приказывать мне, Акери.

— Я обещал, что ни один мой приказ не пойдет тебе во вред, — мягко возразил старейшина. — Дай мне поговорить с ней. Я мог бы сделать это, не предупреждая тебя. Но я здесь, — белоснежные ресницы опустились, скрывая выражение слишком ярких для человека глаз. — И она бы все равно узнала.

— Но позже, — шепот Ксиля был почти жалобным. — Что ты хочешь ей рассказать, Акери?

— Все, — безжалостно улыбнулся старейшина. Глаза его были по-прежнему закрыты, и улыбка стала улыбкой сфинкса. — И спрошу тоже — обо всем. Это не принесет вреда. Смирись, храбрый ледяной мальчик.

От его интонаций уверенного в своей абсолютной власти, а потому милосердного государя у меня скулы сводило.

— А мое мнение в расчет не принимается, так, что ли? — жестко, на грани грубости спросила я, глядя на ненавистную улыбку Акери. Вот бы вмазать по этим губам кулаком. Как Рэму тогда. Чтобы в кровь разбить.

Голубые глаза удивленно распахнулись.

— А разве ты сама не хочешь узнать больше о Максимилиане? Разве ты не захочешь знать о нем все? — вкрадчиво спросил старейшина. Тембр его речи изменился, голос стал ниже, глубже, богаче полутонами. Он оставлял странный привкус после себя — вроде бы и неприятно, но почему-то смакуешь его. — Разве тебе не интересно, какие тайны он скрывает?

— Если он не хочет, чтобы я что-то знала, значит, и я не хочу! — выпалила я быстрее, чем даже смогла осознать свой ответ.

Тишина стала звенящей.

И вдруг по внезапно схлынувшему напряжению Ксиля, по смешинкам в глазах Акери и его потеплевшей — по-настоящему потеплевшей! — улыбке я поняла, что, кажется, выиграла только что в главную лотерею своей жизни.

Ксиль хмыкнул.

Ну, если не в главную, то в самую невероятную — точно.

— Максимилиан? — Акери встретился взглядом с князем.

— Ладно, — буркнул тот, без особого недовольства. Осталось только ворчание напоказ. — Найта, малыш, если тебе любопытно — можешь прогуляться с Акери, ничего плохого он не сделает. А с тем, что ты наслушаешься всяких сплетен про меня, я как-нибудь смирюсь, — он развернул меня к себе и быстро чмокнул в кончик носа. — В конце концов, когда-то это должно было начаться, — Ксиль опустил ресницы, и выражение лица его стало хитрым. — По крайней мере, Акери не врет и не подтасовывает факты в свою пользу. Он патологически искренен, знаешь ли, — добавил князь со смешком. — И, кажется, ты ему понравилась.

— Интересный вывод, — улыбнулся старейшина себе под нос, отступая еще дальше, к самой лестнице.

Ксиль осторожно подтолкнул меня к нему.

— Иди. Я же знаю, ты потом любопытством измучаешься. Только не задерживайся сильно, мы с Дэйром не будем чайник по двадцать раз кипятить. Час на все разговоры, а потом — домой, к папочке и мамочке, — хохотнул он.

Я мысленно взвесила все за и против… и сделала шаг к Акери. Раненая нога тут же отдалась слабой болезненной пульсацией. Ксиль виновато отвел взгляд и как-то совсем по-детски спрятал руки за спину, как нашкодивший мальчишка.