(Эта сказка – одна из тех немногих, что уже упоминались другими авторами, писавшими о Гренландии, и переведена с одной из самых старых рукописей.)

Одна пожилая чета оставалась дома, в то время как дети их все лето кочевали. Однажды жена, как обычно, осталась дома одна, а муж отправился на каяке в море. Вдруг она услышала поблизости какой-то шум и движение и поспешила спрятаться под покрывалом. Через некоторое время она осмелилась выглянуть в щелку и увидела маленькую пуночку; птичка прыгала по полу и чирикала: «Скоро появится следующий и скажет тебе кое-что». Еще через какое-то время женщину встревожил более громкий шум; она снова выглянула из-под покрывала и увидела кусагтака (еще одна маленькая птичка – каменка); он тоже прыгал по полу и пел: «Скоро появится следующий и скажет тебе кое-что». Кусагтак вылетел из комнаты, вслед за ним появился ворон; когда же и он исчез, послышались звуки, напоминающие шаги человека; на этот раз вошла очень красивая женщина, и хозяйка дома увидела ее из-под покрывала. Она спросила незнакомку, откуда она, и та ответила: «В былые дни мы часто собирались в моем доме развлечься разными играми и забавами; вечером, когда все заканчивалось, молодые девушки обычно оставались снаружи, а молодые люди преследовали нас и добивались нашего расположения; но мы никогда не могли узнать их в темноте. Однажды ночью мне стало любопытно узнать, кто меня выбрал, поэтому я пошла и, прежде чем присоединиться к остальным, вымазала руки сажей. Когда игра наша подошла к концу, я провела руками по его спине, а после этого оставила его и первой вернулась в дом. Юноши один за другим, неодетые, входили в дом, но я долго не видела на них никаких отметин. Последним из всех вошел мой брат, и я сразу увидела, что спина его белой куртки измазана сажей. Я взяла нож, и наточила его, и отрезала себе обе груди, и дала ему со словами: «Поскольку мое тело, похоже, нравится тебе, возьми это, молю тебя, и съешь». Тогда он заговорил со мной непристойно и добивался моего расположения еще больше, чем прежде, и, пока мы носились по комнате, он схватил кусок дурного мха и зажег его, но мне удалось схватить немного хорошего мха и тоже зажечь. Он выбежал наружу, я за ним; внезапно я почувствовала, что нас подняло над землей и забросило высоко в воздух. Когда мы поднялись еще выше, светильник моего брата погас, но мой продолжал гореть, и я стала солнцем. Теперь я в пути – поднимаюсь выше на небо, чтобы обогреть сирот (т. е. собираюсь устроить лето)». Наконец она сказала: «Теперь закрой глаза». Женщина опустила глаза долу; но, поняв, что гостья собирается покинуть дом, она бросила на нее один-единственный взгляд и увидела, что со спины это просто скелет. Вскоре после того, как она покинула дом, вернулся и муж.

Примечание. Среди редких свидетельств об эскимосских легендах запада, района Берингова пролива, есть и эта легенда. Она известна в Пойнт-Барроу и была рассказана Джону Симпсону, хирургу «Пловера». В том варианте сестра говорит брату: «Поскольку все мое существо доставляет наслаждение, съешь и это тоже» – почти дословно, как в одной из гренландских записей.

(Эта любопытная история вновь указывает на то, каким уважением среди аборигенов пользовались такие личные качества, как ловкость и сила в сочетании с храбростью и выносливостью. Здесь делается особый акцент на то, как эти качества помогают сопротивляться возрасту.)

Нивнитак поселился далеко на севере, в месте, расположенном очень благоприятно для всех видов охоты. У него было множество внуков; все они выросли и стали умелыми охотниками еще тогда, когда сам он находился в расцвете сил. Ни один из них, однако, не мог сравняться с дедом. Наконец все они, в свою очередь, женились и завели детей; на голове Нивнитака тогда еще не было ни одного седого волоса. Однажды случилась очень суровая зима, и день за днем стояли морозы. Когда море целиком покрылось льдом, молодые люди, один за одним, перестали выходить на охоту. Нивнитак, однако, охотился непрерывно – то на суше, то на морском льду. Позже молодые люди перестали даже подниматься с лежанки, они только и делали, что валялись на лавке не вставая. Однажды вечером Нивнитак сказал: «Завтра я не пойду охотиться; вместо этого я собираюсь забраться на самую высокую гору и осмотреть с высоты море»; он вышел в путь на следующий день рано утром, а вернулся поздно вечером и сказал так: «Я взобрался на самую высокую гору и видел оттуда морозный парок в нескольких местах далеко в море. Нет никаких сомнений, что там можно добыть морского зверя; завтра я попробую это сделать».

Охотник покинул дом, когда полуночные звезды сияли ярче всего. К началу дня он добрался до самых дальних островков и миновал их; когда же они исчезли из вида, солнце наконец поднялось над горизонтом. Именно тогда он в первый раз увидел морозную дымку, висящую над открытой водой, – ту самую дымку, которую ясно видел накануне с вершины холма. Тем временем домашние с тревогой ожидали его возвращения; неожиданно послышался шум, и вскоре Нивнитак вошел в дом, толкая перед собой тушу тюленя, и сказал: «Если у нас не хватает мяса, то я нашел полынью; там можно добыть множество тюленей, как крупных, так и мелких». Но в ответ на эти слова его дети и внуки только пробормотали что-то и надулись, а затем попросили по кусочку жира. На следующее утро он снова отправился на охоту; он вышел очень рано, а вернулся домой только поздно вечером, когда послышался тот же шум, что и накануне. Он был весь в поту, зато в дом втащил огромного тюленя. В этот день молодые люди поднялись с лавки и сидели на ней в башмаках. На следующий вечер, вернувшись с очередным крупным тюленем, он застал их за работой – молодые люди чинили охотничье снаряжение. На следующее утро некоторые из лучших среди них наконец-то отправились вместе с ним на охоту; но из-за их медлительности он велел им не бить крупных тюленей. Когда охотники все вместе добрались до полыньи, Нивнитак один пошел осмотреться вокруг и обнаружил следы саней, уходящие в сторону открытого моря. Он внимательно рассмотрел следы, вернулся к своим молодым спутникам и вскоре уже загарпунил пару тюленей. Он связал их ремнем, чтобы удобней было тащить, и направился к дому; но по пути решил, что внуки его, каждый из которых добыл только по одному тюленю, слишком медлительны для него; он решил оставить их и идти один. Он сказал им: «Вы знаете, конечно, дорогу домой и вполне сможете дойти сами». После этого он двинулся в путь и оказался дома гораздо раньше их. Вечером, когда все собрались, он заметил: «Когда стоит такая погода, ходить на охоту – одно удовольствие. Теперь вы, если хотите, можете оставаться дома; я позабочусь о том, чтобы мы не страдали от недостатка пищи». Утром он ушел, как обычно, но вечером домашние напрасно ждали его домой. Нивнитак припомнил санный след, виденный накануне; он отыскал его и пошел по нему в сторону открытого моря.

Горы родной земли вскоре исчезли из глаз, зато впереди появились другие горы, и в конце концов он вышел на чужой берег на противоположной стороне океана. Там он пересек встреченную долину и вновь увидел впереди полотно замерзшей воды, а невдалеке – небольшой домик и несколько шестов, воткнутых в землю рядом. Из домика вышла женщина; она увидела, что какой-то незнакомец направляется к дому с необычной стороны и неторной дорогой, и на мгновение заколебалась, но все же пригласила Нивнитака войти. Он вошел и увидел возле стены двух молоденьких девушек; втайне он решил, что в будущем они непременно станут его женами. Он был очень голоден и надеялся, что ему предложат поесть, но в этом его ждало разочарование. Через некоторое время одна из женщин вышла из комнаты, но сразу же вернулась и сказала: «Вот он идет!» При этих словах Нивнитак выглянул в окно и увидел мужчину; тот с огромной скоростью бежал вдоль кромки льда и тащил за собой двух тюленей. Подбежав к берегу, он пропал за глыбами льда, однако скоро появился вновь и направился прямо к дому; увидев, однако, на шестах перед домом чужую верхнюю одежду, он остановился. Нивнитак уселся поудобнее; вскоре и другой мужчина тоже вошел в дом. Он улыбался и, казалось, был рад гостю. Хозяин разделся и, вынув из-под лавки медвежью шкуру, расстелил ее посередине пола и воскликнул: «Когда двое мужчин встречаются впервые, они всегда пытаются побороть друг друга; давай и мы померяемся силой!». Нивнитак ни мгновения не колебался; он скинул одежду, сел на шкуру напротив хозяина, зацепил рукой руку соперника и потянул изо всех сил; ему почти удалось одолеть хозяина дома. После этого они прекратили борьбу; хозяин сел на главную лавку и спросил, ел ли гость что-нибудь. Тот ответил: «Нет». – «Ну тогда поспешите угостить его лучшим, что у вас найдется»; услышав эти слова, женщины тут же подали несколько блюд. Нивнитак охотно принялся за еду, и, когда хозяин тоже собрался начать, блюдо оказалось уже пустым. Тогда он посмотрел на девушек, которые в это время разделывали на полу тюленя. Одна из них чистила внутренности, вторая их надувала. Таким образом они быстро справились с работой – не успело тюленье мясо свариться, а внутренности уже были высушены, и девушки принялись шить из них куртку для отца. Хозяин тем временем стал более разговорчивым; он сказал: «Мне не хватает спутника в охотничьих экспедициях; у нас здесь полно зверья. Там, на льду, можно найти место, где находятся дыхательные полыньи лахтаков». Когда все собрались ложиться спать, он добавил: «Если тебе нужна жена, можешь взять одну из моих дочерей». Так Нивнитак сделался его зятем.

На следующий день отец надел куртку из тюленьих внутренностей от вчерашней охоты и они вместе ушли далеко на лед к полыньям, проделанным тюленями. Тесть сказал Нивнитаку: «Поскольку ты не так проворен, как я, тебе лучше не ловить больше одного тюленя за раз; моих сил хватает только, чтобы тащить одновременно две туши». Сам же он быстро загарпунил двух тюленей. Нивнитак подумал, что ему тоже хочется добыть двух. Он быстро загарпунил одного и, стоило тестю ненадолго отвлечься, поспешил вытащить на лед и второго. Теперь и у него было два тюленя. После этого они собрались домой и потащили за собой добычу. Хозяин все время оглядывался на солнце и определял по нему нужное направление. Через некоторое время он сказал: «Думаю, ты уже знаешь дорогу; я, пожалуй, оставлю тебя и пойду быстрее». Войдя в дом, он сказал: «Не стоит ждать его раньше позднего вечера, но все же смотрите на дорогу и встречайте его». Дочери смотрели на дорогу и ждали Нивнитака, но появился он только поздно ночью. Тесть даже не заговорил с ним, но дочери были рады его видеть и сразу же принялись разделывать туши; но, пока они собирались шить куртку, внутренности высохли, съежились и стали слишком маленькими. Именно поэтому отец так спешил домой – внутренности не должны были остыть, иначе они съеживаются и становятся непригодными к использованию. Теперь он был недоволен – ведь зять, который у него появился, оказался не настолько умен, как ему хотелось.

Тем не менее на следующий день они снова вместе отправились на охоту; результат был тот же, и на пути домой отец вновь сказал, что, поскольку зять за ним не поспевает, он пойдет вперед один. На этот раз, однако, Нивнитак сказал себе: «Сегодня, пожалуй, я с удовольствием побегаю с ним наперегонки». Однако вскоре он опять потерял его из виду да к тому же заблудился; но в то же время почувствовал, что груз, который ему приходилось тащить, становится легче. Он побежал еще быстрее и, обернувшись, увидел, что добыча его – две тюленьи туши – летит за ним по воздуху. Он обошел тестя по большой дуге и добрался до дому гораздо раньше его. Его жена сразу же приготовила ему поесть; а надутые тюленьи внутренности так чисто блестели, что Нивнитак был уверен, что из них получится прекрасная куртка. Он оставил готовое мясо ждать тестя, а женщины сшили ему куртку даже раньше, чем тот появился. Нивнитак сразу же надел ее и при появлении хозяина уже стоял возле дома и приводил в порядок снаряжение. Сперва тот подумал, что за время его отсутствия в доме появился еще один гость, и узнал Нивнитака, только проходя мимо айсберга. Поняв, однако, в чем дело, он был очень доволен и сказал Нивнитаку без церемоний: «Вот это правильно, в конце концов у нас все получится», хотя Нивнитак и не понял этих слов. Мужчины сели за трапезу, и тесть сказал: «Да, мясо-то остыло и подсохло», и ему это совсем не понравилось; тем не менее он весь вечер был очень весел и разговорчив.

Охота в той местности неизменно была удачной, и Нивнитак совершенно позабыл и прежний дом свой, и внуков и ни за что не хотел бы покинуть своих юных жен. Однажды тесть обратился к нему со словами: «Луна нынче в четверти; к нам приедут соседи в гости и для игры в мяч; завтра я останусь дома делать принадлежности для игры. Кроме того, нам нужно всем принарядиться и привести себя в порядок». На следующий день Нивнитак тоже остался дома; тесть принес шесть больших моржовых лопаток и принялся готовить их к игре, а Нивнитаку сказал: «Когда начнется игра и мяч бросят, мы должны будем следовать за ним; ты должен в любой момент быть готов ударить по нему; если кто-нибудь бросит мяч неправильно, мы не победим, так что ты должен думать, что делаешь. Вот этим инструментом, похожим на ложку, мы будем бить по мячу; я брошу мяч жене, она – дочери, потом они направят его тебе; будь внимателен и не допусти ошибки и, конечно, не промахнись, когда будешь его ловить, – иначе все будут смеяться и презирать нас». На следующий день они снова не пошли на охоту; все домашние постоянно выглядывали в окно и выскакивали наружу посмотреть, не едут ли гости. В конце концов из-за северного мыса появилось множество людей. Нивнитак вместе со своими новыми родичами быстро оделся в новое и выбежал на лед встречать гостей. Хозяева закричали: «Это мы и наш новый родич Нивнитак! Давайте же сразу начнем игру!» Незнакомцы ответили на это громкими криками.