С.М. Соловьев, выделяя названные выше этапы, имел в виду нечто иное, для адекватного выражения чего в исторической науке не только того, но и нашего времени нет понятий. Говоря о "родовых отношениях" в княжеской семье, он фактически подразумевал под ними те социально-экономические отношения, которые были выше названы нобиларными. Говоря о переходе от них к государственным связям, он фактически имел в виду становление в России политарных отношений, которые действительно окончательно утвердились лишь в правление Ивана Грозного. И опричный террор был вовсе не результатом плохого характера или психического заболевания этого монарха. Как уже неоднократно указывалось, становление политаризма в любом его варианте с неизбежностью предполагает массовый террор и создание атмосферы всеобщего страха.

В истории Руси-России, как и в развитии обществ центрально-европейской зоны, произошла смена одной классовой параформации другой. Но здесь на смену нобиломагнарной параформации пришел политаризм, причем отличный от всех других его видов, не исключая абсолютистского политаризма, который в это же время формировался в странах Западной Европы. Так как становление этого вида политаризма было неразрывно связано с утверждением в России самодержавия, то его можно назвать самодержавным политаризмом, или, короче, державополитаризмом.

Утверждение такого политаризма сопровождалось уничтожением и нобиларных, и магнарных отношений. Характерной особенностью этого политаризма было широкое развитие алиментарных отношений. Людям, которые несли ту или иную службу государству, главным образом военную, выделялись в качестве алиментариумов земли вместе с населявшими их крестьянами. Таким образом, часть общеклассовой корпоративной собственности на землю и личность производителей в какой-то степени приобретала персонализированный характер. Первоначально персонализация государственной, корпоративной собственности была минимальной. Алиментарист получал право лишь на определенную часть прибавочного продукта, который создавался крестьянами его алиментариума, и не больше. И это право могло быть у него легко отнято.

Дальнейшее развитие состояло в нарастающей персонализации государственной, корпоративной собственности. Важнейшим шагом на этом пути было прикрепление крестьян к земле алиментариума, т.е. утверждение крепостного права (конец XVI - первая половина XVII вв.). Алиментариумы постепенно становились пожизненными, а затем и наследственными.

В конце концов, они стали поместьями, в ряде отношений сходными с западноевропейскими манорами (деление на помещичью и крестьянскую землю, сосуществование с крестьянской общиной и т.п.). Российский помещик имел определенную власть над крестьянами. Но государем в отличие от манорариста он никогда не был. Никогда не были российские поместья ни суборганизмами, ни феодами. Над российским помещиком всегда стояло самодержавное централизованное государство.

Если вплоть до середины XVIII в. еще сохранялась, по крайней мере, формально связь владения поместьем с несением службы государству, то после "Манифеста о даровании вольности и свободы сему росссийскому дворянству" (1762 г.) последнее перестало и официально быть обязательным. В конечном счете, поместья практически стали полной персональной частной собственностью помещиков, хотя определенные черты корпоративной собственности сохранялись вплоть до отмены крепостного права (1861 г.).

Таким образом, вопреки мнению некоторых дореволюционных и подавляющего большинства советских историков в истории Руси-России никогда не было феодализма. В XV в. начался и в XVII в. завершился переход российского общества от нобиломагнарной параформации к другой системе социально-экономических отношений - державополитарной, которая была подразделена на собственно политарную и политопоместную (политокрепостническую) подсистемы. Поэтому эту вторую параформацию можно назвать также и державополитопоместной. Победа державополитаризма в России обеспечила целостность и единство страны и избавила ее от той участи, которая постигла все социоисторические организмы центральноевропейской зоны.

Из всех социоисторических организмов, образовывавших в начале второго тысячелетия центрально-восточноевропейскую зону центрального исторического пространства, лишь Россия, ставшая впоследствии особой зоной этого пространства, не только сохранила самостоятельность, но и расширила свою территорию на западе, юге и на востоке (где ее границы дошли до Тихого океана, а затем под ее властью оказалась и часть Америки). В результате российская зона центрального исторического пространства из восточноевропейской превратилась в евразийскую.

Вследствие реформ Петра Великого Россия приобщилась к многим достижениям Западной Европы: получили распространение мануфактуры, стала вначале усваиваться, а затем и развиваться наука и философия и т.п. В течение XVIII в. Россия превратилась в одну из великих европейских держав. С конца этого столетия в стране в результате влияния Запада начал формироваться капитализм. Следствием была неудавшаяся попытка совершить буржуазную революцию (1825 г.).

Османская империя, охватывавшая почти всю исламскую и значительную часть центральноевропейской зоны центрального исторического пространства, была типичной древнеполитарной державой. Пережив в начале XVI в. пик подъема, она уже с конца этого столетия вступила в полосу упадка. Держава стала терпеть поражение за поражением, терять одну территорию за другой, все в большей степени распадаться на фактически самостоятельные социоры и впадать в зависимость от других держав, прежде всего западных. Капитализм, начавший, хотя и довольно поздно, проникать в Османскую империю, только способствовал ее разрушению.