Может, подскажите, про кого эти куплеты? Их нынче распевают на каждом углу в моем городе.

Сам ни мало когда-то разбивший сердец,

Он в тенета любви угодил на конец.

Но признаться он в том ни кому не хотел

Все молчал, выводя на листе букву эЛ.

"Удавлю писаку", пообещал я, отсутствующему барду. Он что спятил? С рифмовал, сердец" и, на конец"! Точно удавлю этого Пушкина!

Буква эЛ? Это имя иль морок любви,

Что сжигает беднягу всего изнутри?

Всяк из ныне живущих вам может сказать,

Имя страсти хотел он своей начертать.

Что вы скажите?

Голос графини ровен. Не дошло или не проняло? Взгляд не ласков.

Как бы невзначай, согнул столовый нож в бараний рог. Это не осталось не замеченным.

Допрос прервали. Ди Гошен отвлекли подношением подарка. Она кивком головы дозволила мне присутствовать в её доме. А показалось, хотели выпроводить под белы рученьки. Не садился бы ты не в свои сани!

Выручил меня и дирижер оркестра. Судя по его роже, малый не хило вкусил винца и решил удивить хозяйку исполнением особо трудной партитуры.

— Ваша Светлость. В вашу честь, прозвучит увертюра к третьей симфонии Кёнига.

И не дожидаясь одобрения, взмахнул палочкой. На мой медвежий слух кошачья джига. Но что оркестранты старались, то старались. Трубач так остервенело дул в валторну, что сидевший позади него виолончелист совсем задохнулся и к концу уже смычком по струнам не водил, а обмахивался им.

Что это за стихи? пристала ко мне Итта. Барышня явно рассержена.

Амадеус, племянник. Я вам рассказывал.

Так значит все таки Леодора ди Лерпи, уничижительно прошипела Итта и посмотрела куда то в конец стола. Еле сдержался не проследить её взгляд.

Клянусь вам, что нет, поспешил я заверить Итту. Не стоило терять союзников из-за пустяков.

Тогда кто? потребовала подробностей ди Юмм.

Вы узнаете первой, пообещал я.

Закончив играть маэстро низко поклонился. Ему похлопали. Неизменная улыбочка ди Гошен была дополнительной похвалой.

Трапеза продолжалась, но я так ничего не съел. Вбухал в себя еще полтонны мускату и остался довольным течением событий. Закрепиться на новом рубеже удалось. Предстояло двигаться дальше. А на счет дальше? Проблемы-с… Ни одного соображения как развить выпавший шанс и втереться в лучшие друзья ди Гошен, с правом читать сказки перед сном. А если все не так здорово? Переключится на Итту? Но сойтись с ней мешала мною же выдуманная легенда. Вот если она только захочет хапнуть чужой кусок. Я исподволь покосился на ди Юмм. Не похоже что бы она этим когда-нибудь занималась, следовательно, не факт что задумает сие в будущем.

После трапезы, отяжелевшая и осоловевшая, публика отправилась танцевать политесы и мазурки. Я был в числе первых покинувших бруствер со жратвой.

В приличном обществе всегда найдется неприличный человек. И не трудно догадаться кто. Капитан. Мало мне в свое время крови попортил Хедерлейн, так теперь Эймфгельс. Я постоянно ловил на себе его взгляд. Уж не влюбился ли? Кружил вокруг меня, теребил усы, расправлял плечи. Так и подмывало предложить ему прокукарекать. Но это скандал и полный провал всей моей диверсионной деятельности.

Прием продолжался. Звучали веселые наигрыши, пары танцевали. Я понятно всякий раз отказывался, изображал разнесчастного влюбленного, да и русская плясовая смотрелась бы крайне дико на благородном паркете дворца. Выбрав бокал с крепкой мадерой, пошел получать обещанный поцелуй. Миа разгоряченная танцем выдула девять десятых и поцеловала меня в губы. И как поцеловала! Я бы сравнил это с запуском часового механизма в бомбе. Мне расхотелось быть несчастным влюбленным. Больше личил образ сексуального маньяка. Однозначно будут жертвы! И много!

— И так, кто она? — спросила меня в несчетный раз Итта. Привычка подкрадываться когда-нибудь сыграет с ней плохую шутку. Застанет собственного мужика на служанке, спросит чем, он тут занимается, супруг отвлечется в неподходящий момент и все! Будущий бастард зачат!

Я посмотрел на Итту. Её кандидатура меня устраивала больше всего.

— Можно узнать имя вашей эЛ? — совсем близко подступила Итта. Её горячее дыхание коснулась моей щеки. Не разочаруйте меня своим выбором…

— Лидия ди Гошен, — ответил я, что бы услышала не только она одна.

Лицо Итты можно было снимать на видео, для составления карты нормалей в анимации компьютерных игр. Все известные чувства поочередно отобразились на нем. Недоверие, негодование, заинтересованность, гнев, ревность и дальше по списку.

— Вы сумасшедший, — произнесла она не вполне веря моим словам.

— Сам себе удивлен.

Итта ушла оставив меня с обществом. В прошлом, не знаю как сейчас, я был неплохой каскадер, какой-никакой герой и потенциальный алкаш. Задатки интригана во мне проявились впервые. Мои слова мгновенно передались по залу. Через пять минут я имел десять приглашений на мазурку, двенадцать приглашений на рандеву по окончанию графского приема, восемь из которых весьма перспективны, два вызова на дуэль, хотя их запретили и страстное заверение о разбитом сердце одной несчастной донны. Мои слова дошли и до Гошен. Я несколько раз ловил на себе её изучающий взгляд. Но потирать руки и кричать есс! рано. Еще неведомо что из всей затеи получится.