– Скоро увидите. Скоро у вас будут новые товарищи.

– Новые? – возмутился Дав. – И куда вы намерены их поместить?

Но на Лемке все это производило впечатление не больше, чем на гуся вода.

– Здесь полно места, – заметил он.

Снаружи послышалась английская речь, и в помещение вошел капитан Стабс, за ним толпились офицеры. Их приветствовали громом аплодисментов. Другие капитаны поспешно организовали комитет по встрече, хотя капитан «Ньютон Бич» несколько испортил впечатление, проговорив:

– Добро пожаловать в арабский квартал.

Кое-кто из вновь прибывших имел поверхностные осколочные ранения, а у радиста оказалась сломанной рука. Капитана Стабса заставило сдаться прямое попадание 5,9-дюймового снаряда. Сам он был в пижаме, поверх которой был накинут китель, и форменной фуражке. На ногах были высокие ботинки. Он извинился за свой внешний вид, объяснив, что ему не дали взять с собой вещи в качестве наказания за использование радио.

– Да ладно вам! Вы молодцы, парни! Ваши действия выше всяких похвал! – наперебой заговорили офицеры.

А самые практичные обратились к радисту:

– Скажите, вам удалось передать сообщение?

Он довольно кивнул и показал два больших пальца.

Его голодный коллега протолкался сквозь окружавшую офицеров толпу к капитану Стабсу и жадно спросил:

– Им удалось захватить ваш груз?

Стабс ответил:

– Мы не дали им возможности поживиться и затопили судно.

Сообщение было встречено гулом восхищенных голосов, и только прямолинейный радист с глубокой грустью проговорил своему соседу:

– Мы снова остались без мяса.

Капитан «Ньютон Бич» официально проговорил:

– Капитан, добро пожаловать на борт.

Приветствие было подтверждено дюжиной крепких рукопожатий. Сцена произвела впечатление даже на толстокожего Лемке. Он сказал:

– Да, да, очень храбро. Но очень глупо.

И в ту же минуту разъяренный голос прошипел ему прямо в ухо:

– Выбирай выражения, парень. Тебе повезло, что ты не… зунк.

Корабельный полицейский намек понял и вежливо распрощался.

– До свидания, – сказал он и под раскаты хохота скрылся за дверью.

Махнув рукой в сторону единственного незанятого стола, Дав сказал прибывшим:

– Мы резервируем столешницы для капитанов. – Обернувшись к старшему механику, он сообщил, указав на пространство под столом: – Персонал машинного отделения размещается этажом ниже.

Высокий кудрявый стармех усмехнулся и извлек из кармана потрепанную колоду карт:

– Полагаю, этому найдется применение?

Колода была с благодарностью принята группой заядлых картежников.

– А где наша бутылка? – поинтересовался Стабс.

Искомое нашлось у второго помощника и было официально вручено капитаном Стабсом президенту кают-компании. Короче говоря, прибывшие начали именно так, как надо.

За следующие десять дней список жертв немецкого рейдера пополнили «Тайроа» (капитан Стар) и «Стреоншальх» (капитан Робинсон). Теперь в помещении для курсантов находилось более пятидесяти человек, и это стало представлять серьезные неудобства. Есть приходилось в три смены: пока одна смена доставляла пищу с камбуза, другая ела, а третья мыла посуду.

Наступило время завтрака. Утром пленным обычно давали слабый кофе и черный хлеб – это была худшая еда дня. Недавно прибывшие ели вяло и с удивлением поглядывали на старожилов, которые не только моментально расправлялись со своей порцией, но и предлагали помощь страдающим отсутствием аппетита.

– Не понимаю, – сказал капитан Стабс, отдав свою тарелку, – как вы можете есть эту мерзость.

– Вы бы попробовали пищу на «Альтмарке», – был ответ.

Стабс позволил себе усомниться, сказав, что хуже не бывает, но дюжина голосов заверила его, что он не знает, о чем говорит.

Старпом с «Тайроа», больше всего на свете любивший крепкий кофе, отодвинул чашку и в сердцах заявил:

– Я бы отдал годовое жалованье за то, чтобы здесь и сейчас оказался один из наших линкоров.

Офицер-радист с того же судна язвительно объявил:

– И будешь хохотать до смерти, когда наши военные корабли нас же и потопят, да?

– Пошел ты, – огрызнулся старпом.

– Вот это я называю настоящим патриотизмом, – добавил кто-то.

– Кстати, а куда подевался весь наш военный флот? Эти гады шляются где хотят и делают что хотят.