— Кому выгодно…

— Что? — переспросил Тил, отступая.

— Я нашел его, — продолжая улыбаться, ответил я.

Днем позже Питис отправился в Орик. Септимий вызвался сопровождать его, но я запретил ему покидать Королевство. Мне необходимы были его умения тут. Септимий остался недовольным моим решением, но не осмелился возражать. Лишь вытребовал себе право быть в курсе процесса и посетить позднее Помпу-Питиса. Это я разрешил, рассчитывая, что посещать никого и не придется.

Я так же не стал покидать своего рабочего места, пусть и хотел этого. Как и Септимий я не мог усидеть на месте и желал быть там, где разворачиваются основные события, но совершенно по другой причине. Я был таким же увлекающимся человеком, как и мой второй помощник, но умел держать в узде свои желания. Кроме того, мое внимание может спугнуть Питиса, он явно не ожидал от меня ничего доброго. Так что я принял единственно верное решение — ожидать.

— За каким демоном тебе сдался этот парень? — спросил как-то у меня Тил, видя, в каком состоянии я нахожусь.

— Это вопрос принципа, — отвечал я.

— И какого же?

— Я есть Закон, Тил.

— О да, этим все сказано!

Я не мог заниматься своими обычными делами, мои излюбленные развлечения по большей степени раздражали меня. Процесс, насколько я знал, затянулся, что и не удивительно. Торговцы и землевладельцы разделились на два лагеря, один — поддерживал Питиса, другой — был против него. Каждый тянул одеяло на себя, затягивая принятие решения, но все шло к тому, что вскоре новоявленный Помпа вернет владения предков в свои руки.

Лолий, больше всего испытывающий неудобства от моего постоянного раздражения, однажды вспылил. Он нашел в себе силы высказаться, откровенно критикуя мое состояние и озабоченность этим делом.

— Да забудьте вы уже о нем! — закончил он свою тираду.

Я ответил ему то же самое, что и Тилу.

— Каким боком это касается вас?! — не унимался Лолий.

— Я же сказал — это мой принцип. Я есть Закон, не забывай это. Мы с тобой не просто два магистрата, управляющие организацией, мы с тобой проводники воли Императора, Его Закона, мы не имеем право закрывать глаза на непотребства! Подумай сам, мы должны думать не только о дне сегодняшнем, в наших руках и будущее. Ты должен понимать, что наши поступки меняют будущее. Прости мы преступника сегодня, в будущем появятся еще сотня! Осмелевшая и обнаглевшая! Своим молчанием мы позволим им творить злодеяния! Рано или поздно это разрушит наше общество…

Не знаю, насколько я смог убедить Лолия, но я верил в свои слова и просто не мог поступить по-другому.

— Кроме того, — продолжал я, — Помпа был магом, членом нашей организации. Гильдия не может стерпеть оскорблений от выскочек вроде Питиса.

— Вы не верите…

— Да! Я с начала раскопок не мог поверить, я тебе говорил, что жду лишь того момента, когда наш оппонент сделает ход. Вот он и сделал! Впрочем… Питис всего лишь исполнитель, уверен, без поддержки он не смог бы провернуть эту аферу.

— Кто знает, — пожав плечами, сказал Лолий.

— Весь вопрос упирается в деньги, а на такую аферу требовалось много средств. Питис не мог позволить себе подобного, это очевидно.

— Что вы намерены делать?

— Пожалуй, пора обозначить свою позицию. Гильдия тщательно следит за процессом, Архимастер в курсе событий. И, я тебе говорил, мы не потерпим оскорблений. Мы не потерпим, чтобы эти прохвосты водили НАС за нос!

От меня ждали действий. Не было ни писем, ни приватных разговоров, но я чувствовал то внимания, которое направлено на меня и на дело.

Архимастеру не обязательно прибегать к материальным средствам воздействия на своих подчиненных. В его руках все могущество магии, ему достаточно лишь пожелать, чтобы один из нас стал проводником его воли, что сродни Воли Божества. Для большинства граждан Империи, подобное объяснение выглядело бы просто попыткой оправдать свои поступки, но для сообщества магов это не просто слова.

Ведь мы жрецы науки и искусства, хранители Знаний.

У меня был подробный отчет о том, кто задействован в процессе. Времени оставалось все меньше, Питис и его поддержка склоняла весы в свою сторону, вскоре правосудие должно будет проиграть, Закон будет попран. Я не мог допустить подобного, но не мог действовать опрометчиво. Следовало разработать план атаки на позиции Питиса.

Бывшие собственники пытались всеми силами выиграть процесс, оно и понятно, никто не желал терять свое. За прошедшее время о Помпе уже позабыли, и эта земля считалась родной для них. Отдать ее в руки пришлого авантюриста значило предать заветы предков. Ни один знатный землевладелец не мог допустить подобного, это вопрос не только материального благополучия, но и духовного.

Я написал некоторым из них письма, в которых не содержалось никакой конкретной информации. Я, казалось, всего лишь интересовался процессом, но уязвленные собственники тут же поспешили ответить мне. Их интересовало все — от обнаруженного нами дома, до событий прошлого. Я не поленился подробно пересказать голые факты. Лишь пару строк моего письма могли трактоваться как поддержка, я рекомендовал продолжить изыскания доказательств, найти материальные свидетельства того, что Лалия на самом деле отправилась на Север.