Гитлер. В приказе это не совсем ясно написано – «которые выгрузились», следует сказать, что они должны выгрузиться там.

Кейтель. Значит, «части, которые выгрузятся», то есть в дополнение к тем, что уже выгрузились. Я дважды просмотрел это. Думаю также, что, может быть, лучше записать «подразделения 26-й танковой дивизии, которые выгрузятся».

Йодль. Они частично выгрузились, потому что они не могут дальше двигаться вперед и вынуждены идти по дороге.

Гитлер. Тогда вы должны добавить «части, которые выгрузились и которые еще должны выгрузиться». Здесь: «в дополнение к уже выгрузившимся частям остальные части 26-й танковой дивизии должны быть выгружены и переданы в распоряжение 3-й танковой гренадерской дивизии».

Гевел. Не надо отдать им приказ занять входы в Ватикан?

Гитлер. Это не имеет значения. Я войду в Ватикан в любой момент! Думаете, меня волнует Ватикан? Мы можем захватить его сразу же. Там будет весь дипломатический корпус. Мне плевать, но, если там окажется вся эта шайка, мы вышвырнем оттуда это стадо свиней. Вот так… а после принесем свои извинения; это легко сделать. Идет война.

Боденшатц. Там будет большинство… вы считаете, это допустимо.

Гевел. Мы захватим там множество документов.

Гитлер. Там? Да, мы заполучим там кое-какие документы. Мы найдем доказательство измены! Сколько времени понадобится министру иностранных дел, чтобы передать инструкции Макензену? Жаль, что его нет здесь.

Гевел. Видимо, он уже уехал.

Гитлер. Ну ладно.

Гевел. Я сейчас же выясню.

Гитлер. Это что, газетная статья на двенадцать страниц? Вечно меня пугаете, господа; две-три строчки – это все, что требовалось.

Я вот еще о чем думаю, Йодль, если они атакуют завтра или послезавтра – не знаю, сосредоточены ли уже эти соединения, – я снова пошлю их в наступление на Востоке. Тогда «Лейбштандарте» снова может принять участие; потому что пока не прибудет техника…

Кейтель. Подвижной состав.

Йодль. Конечно можно; разумеется, будет лучше, если нам удастся укрепить там позицию, прежде чем уходить.

Гитлер. Хорошо бы. Потом мы как раз можем перебросить эту одну дивизию, «Лейбштандарте». Она должна двинуться первой и может оставить всю свою технику там. Она может бросить там много техники; ей нет нужды брать с собой свои танки. Может оставить их там, а получит их отсюда. Здесь она может их получить. Итак, танки остаются там. А дивизия получает танки здесь; там их уйма в запасе. Это просто. Как только дивизия прибудет, танки для нее будут.

Гевел. Я хотел спросить насчет принца Гессенского; он все время крутится тут. Сказать ему, что он нам не нужен?

Гитлер. Я с ним встречусь и переговорю.

Гевел. Он, естественно, всем задает вопросы; хочет все знать.

Гитлер. Наоборот, это хороший способ маскировки; как тюремная стена. Это действительно хорошо. Когда мы что-то планировали, вокруг всегда толкались люди, которые ничего не знали, а потом каждый думал: «Раз они там, все в порядке». Меня немного беспокоит, что Геринг не выполняет свою задачу.

Боденшатц. Я уже вполне ясно ему объяснил.

Гитлер. Вы должны быть предельно вежливы. Я передам ему все официальные заявления, что у нас есть, – более или менее публичные. Филип может на досуге все прочитать; это не страшно. Но будьте осторожны, не давайте ему лишних сведений. Не знаю, где они. Просмотрите и убедитесь, что не даете ему ничего такого, что ему не следует знать! Теперь насчет переброски войск. Когда она может начаться? Лучше всего провести это одним махом!

Йодль. Мы вскоре это выясним. Готова 305-я дивизия.

Гитлер. А как насчет 44-й?

Йодль. Та готова; все зависит от подвижного состава. 44-я дивизию до завтра не высвободить. Но думаю, она сможет начать движение в течение завтрашнего дня.

Гитлер. 44-я дивизия подвижна? (Йодль. Нет.) В ней три полка?

Кейтель. Это полностью боеспособная дивизия из трех полков. Мы хотели отвести ее сюда месяц назад; Роммель очень хотел ее заполучить, потому что она была готова к боевым действиям. Но тогда вы ему отказали. Поэтому мы перебросили на юг дивизию «Бранденбург» как менее заметную.