Очень большой расход горючего. За последнее время захвачены лишь небольшие запасы горючего. Из-за крайне плохих дорог количество грузов, перебрасываемых транспортными колоннами большой грузоподъемности, уменьшилось на 50 %. Несмотря на это, снабжение войск осуществляется бесперебойно».

В то же время начальник генерального штаба сухопутных войск Германии высказывает свое сомнение в отношении развертывания советским командованием нового Южного фронта. В частности, он пишет: «Существование этого фронта представляется мне сомнительным. Возможно, речь идет о штабе командующего Одесским военным округом. Если бы здесь действительно была создана новая руководящая инстанция, нам наверняка было бы точно известно имя ее руководителя, как стали известны имена других военачальников.

18-я и 9-я армии выявлены только средствами радиоразведки, и нигде не было отмечено их появление на фронте…»

Также Ф. Гальдер уверен, что командующим Юго-Западным фронтом является С.М. Буденный.

В Москве происходит существенная перестановка в высшем эшелоне власти. И.В. Сталин принимает на себя должность Народного комиссара обороны, от которой освобождается С.К. Тимошенко. Он решает, что в столь ответственное время вся власть, как государственная, так и военная, должна быть сосредоточена в одних руках.

К тому времени Иосифу Виссарионовичу уже становится известно, что в 4 часа утра этого дня командующий Южным фронтом отдал директиву об отводе войск 18-й армии на рубеж Китай-Город, Ладыжин, Вапнярка. Эта директива соответствовала указаниям Ставки о выравнивании фронтов 6, 12 и 18-й армий. Но успех проведения данной акции зависел от того, удастся ли 18-му механизированному корпусу сохранить порядок отхода, особенно на стыке этого соединения с левым флангом 12-й армии.

Южнее Киева продолжали сосредоточение соединения 26-й армии, которую Ставка планировала использовать как ударную. Поэтому остро встал вопрос о том, когда и где должна она нанести удар. Первоначально планировалось использовать это объединение для удара в направлении Белой Церкви, что должно было облегчить положение войск 6-й и 12-й армий, действующих южнее. Но затем этот план изменился. И С.М. Буденный, и М.П. Кирпонос постоянно помнили слова И.В. Сталина в отношении Киева и решили усилить частью сил 26-й армии киевское направление.

Контратака ослабленного 6-го стрелкового корпуса в направлении на Белую Церковь успеха не имела. Противник стойко удерживал этот город. Только группа генерала Матыкина смогла выйти на подступы к Фастову и захватить город. Но дальнейшее продвижение этой группы также было остановлено подошедшими резервами противника.

Все же, стремясь подрезать танковый клин противника, устремленный на юг, утром 19 июля правее 6-го стрелкового корпуса из района Ксаверовка, Васильков перешел в наступление 64-й стрелковый корпус, а на левом фланге с района Тараща – 5-й кавалерийский корпус. В связи с этим южнее Киева вспыхнули новые ожесточенные бои, которые развивались с переменным успехом. Советская пехота теснила пехоту противника, но, едва встретившись с вражескими танками, отходила сама.

В течение этого дня все наличные силы 26-й армии, кроме выгружавшихся двух стрелковых дивизий, перешли в наступление в западном направлении. Но так как фронт наступления войск этой армии составлял более ста километров, никакого сосредоточенного удара не получилось. Советские войска повсеместно увязали в боевые порядки противника, которые отражали их атаки огнем с места артиллерии и танков. Потери войск соединений 26-й армии были огромными, а успех – очень незначительным. Несмотря на это, наступление продолжалось до 22 июля и затихло лишь тогда, когда всем стало ясно, что существенных результатов оно не дало.

Основные причины неуспеха контрудара 26-й армии заключались в спешке и неорганизованности. Подготовка контрудара была заблаговременно раскрыта немецкой воздушной разведкой, а отчасти и из-за беспечности штабной службы советских войск. В частности, в дневнике Ф. Гальдера за 18 июля имеется такая запись: «Перехвачена радиограмма штаба 26-й армии о том, что завтра намечено наступление четырех стрелковых дивизий и двух кавалерийских дивизий из района южнее Киева».

Об организации взаимодействия в течение нескольких часов, отведенных на подготовку контрудара, между разобщенными по фронту корпусами 26-й армии не могло быть и речи. Более того, не организовывалось взаимодействие даже между дивизиями одного корпуса. Поэтому все соединения действовали на свой страх и риск. Штаб 26-й армии по указанию штаба фронта размещался в Богуславе, то есть на удалении до 150 километров от войск, что существенно снижало оперативность управления.

И.А. Хизенко в свой книге «Ожившие страницы» в дневнике за этот день пишет:

«Раним утром гитлеровцы перешли в наступление. Наши полки ведут тяжелые оборонительные бои. Враг ввел в дело свыше пятидесяти танков. Артиллеристы обрушивают против них всю силу своего огня. Пять танков подорвались на минах, четыре подбили артиллеристы. Не считаясь с потерями, гитлеровцы остервенело рвутся вперед…

В кровопролитных боях под Крушиновкой нами был полностью уничтожен полк 297-й пехотной дивизии, подбито и сожжено несколько десятков танков 16-й танковой дивизии неприятеля…

Мы отходим на новый оборонительный рубеж. Нас пока не преследуют. Теперь враг поступает так часто. Ночью отходим, а утром его пехота на автомашинах и мотоциклах догоняет отступающих, навязывает бой…»

Таким образом, 19 июля была осуществлена первая попытка командования Юго-Западного фронта прийти на помощь войскам 6-й и 12-й армий ударом извне силами вновь сформированной 26-й армии. Однако из-за многих недостатков организации это наступление существенных результатов не дало.