Хотя, конечно, если отослать логику куда подальше, думать обо всем этом Тэнго не следовало. Его член начал медленно пробуждаться, точно спящий, которому ласково щекочут спину. Вот он сладко зевает, затем поднимает голову и потягивается, наливаясь силой. А еще через полминуты реет, тугой и уверенный, как парус яхты под крепким северо-западным ветром. И теперь совершенно недвусмысленно упирается Фукаэри в бедро. Тэнго обреченно вздохнул. С тех пор как пропала его подруга, он уже месяц без секса. Видимо, все из-за этого. Уж лучше бы он перемножал трехзначные числа и не останавливался.

— He-волнуйся, — сказала Фукаэри. — Когда-там-твердо-это-наша-природа.

— Спасибо, — ответил Тэнго. — A LittlePeople не смотрят на нас?

— Они-все-равно-ничего-не-могут-нам-сделать.

— Это, конечно, хорошо, — проворчал Тэнго с тревогой. — Только мне самому не все равно, смотрит на меня кто-то чужой или нет.

Очередной раскат грома разорвал небо в клочья, точно старую штору. Окна задребезжали так, будто и правда кто-то хотел ворваться в квартиру. Вообще-то рамы крепкие, но если будет так продолжаться — рано или поздно стекло разлетится вдребезги. Капли дождя лупили по стеклу, точно пули охотников по оленям.

— Гроза все не кончается, — заметил Тэнго. — Похоже, зарядила надолго.

Фукаэри открыла глаза.

— Какое-то-время-еще-продлится, — сказала она.

— Сколько?

Она ничего не ответила. А Тэнго все лежал и зачем-то обнимал ее, терзаясь мощной, но никому не нужной эрекцией.

— Мы-должны-снова-попасть-в-кошачий-город, — сказала Фукаэри. — Поэтому-нужно-заснуть.

— Заснем ли? — усомнился Тэнго. — Такая гроза… Да и времени еще только десятый час.

Он старался выстроить в уме ряды цифр подольше и загадать себе что-нибудь посложнее. Но какую бы задачу ни ставил, то была его собственная задача, где ответ известен заранее. А проклятая эрекция только усиливалась.

— Заснем-не-волнуйся, — ответила Фукаэри.

И оказалась права. Несмотря на грозу, от которой качались здания, дикую эрекцию и до предела натянутые нервы, Тэнго неожиданно для себя заснул.

Моя жизнь — абсолютный хаос, успел он подумать, прежде чем провалился в сон. Я должен срочно отыскать решение. Времени в обрез. И места на странице контрольной работы — совсем чуть-чуть. Тик-так, тик-так, тик-так.

Внезапно он осознал, что лежит совершенно голый. И Фукаэри — тоже в чем мать родила. Ее грудь идеально округлая. Две совершенно безупречные полусферы. Соски, пока не очень большие, еще не приняли своей настоящей формы и походили на тянущиеся к солнцу почки юного деревца. Но сами груди зрелые, крупные и так упорно тянутся к потолку, будто на них не распространяется закон гравитации. Но что особенно бросалось в глаза, так это отсутствие волос на ее лобке. Вместо них светлела абсолютно гладкая кожа, лишь подчеркивая незащищенность ее причинного места. Как и уши, розовато-мраморная вагина казалась чуть ли не новорожденной (или оно действительно так и было?) — и даже формой напоминала ухо, которое внимательно к чему-то прислушивается. Например, к едва различимому звону далекого колокольчика.

И наконец Тэнго сообразил, что вообще-то лежит в постели навзничь, а Фукаэри, оседлав его, нависает сверху. Его эрекция продолжалась, а гроза все никак не заканчивалась. Еще немного — и от грохота небо разлетится вдребезги, пронеслось у Тэнго в голове. Кто же тогда будет склеивать небосвод по кусочкам?

Я же уснул, вспомнил он. С окаменевшим членом, который так и не расслабился до сих пор. Неужели его эрекция сохранялась и во сне? Или та прекратилась, а эта — уже вторая? Примерно как повторное заседание Кабинета министров, когда на первом не сумели договориться? Сколько же он спал? Впрочем, уже не важно. Главное — сейчас его пенис снова рвется в бой, и успокоить его, похоже, не смогут ни Сонни и Шер, ни трехзначные числа, ни прочие радикалы с интегралами.

— Я-не-против, — сказала Фукаэри. Она приподнялась над Тэнго, чуть раздвинув колени, и ее вагина коснулась головки его пениса. — Когда-твердо-это-не-плохо.

— Я не могу двинуться, — ответил Тэнго.

И это было правдой. Он попытался привстать на локтях, но не вышло. Физически он чувствовал все — и вес ее тела, и твердость своего члена. Однако не мог даже пальцем пошевелить.

— Двигать-ничем-не-нужно, — только и ответила Фукаэри.

— Что значит «не нужно»? Это же мое тело!

Она ничего не ответила. Тэнго больше не был уверен, что его голос вообще звучит. Губы и горло напрягались как полагается, но хорошо ли слышна его речь, он и сам не разбирал. Больше половины того, что он говорил, Фукаэри вроде бы понимала. Но в целом их диалоги напоминали разговор по междугороднему телефону с постоянно прерывающимся сигналом. По крайней мере, Фукаэри словно не слышала того, что ей было не нужно, а разговор все равно продолжала. Тэнго так не умел.

— Волноватъся-тоже-не-нужно, — сказала она и медленно опустилась всем телом вниз. Глаза ее будто вспыхнули странным призрачным сиянием, какого Тэнго в них прежде не замечал.