В последующих номерах "Sankt-Petershurgische Zeitung" печатается ряд отрывков из "Бедных людей" — первый на немецком языке перевод из Достоевского [1875] . Перевод был опубликован также анонимно. Цигенгайст считает, что переводчиком был Леве [1876] . Однако на этот раз Цигенгайст ошибается. Отрывки из "Бедных людей", напечатанные в "Sankt-Petersburgische Zeitung", были переведены не Леве, а В. Вольфсоном (1820-1865), одним из первых пропагандистов русской литературы в Германии, переводчиком Пушкина, Герцена и других русских авторов.

Спустя 17 лет тот же перевод Вольфсон публикует в издаваемом им журнале "Russische Revue" [1877] . Уже простое сличение обоих текстов свидетельствует, что перевод, опубликованный в 1846 г., и перевод, напечатанный в 1863 г. в "Russische Revue", сделаны одним и тем же лицом.

Наконец, сам Вольфсон в статье о Достоевском, напечатанной в том же номере, вспоминает:

"Сразу же после публикации оригинала я перевел из него отрывок, стремясь по возможности передать языковое своеобразие автора, Я опубликовал его в одном периодическом издании, которое имело столь узкий читательский круг, что и тогда уже я рассматривал этот перевод как "напечатанную рукопись". Тем более счастливой представляется мне теперь возможность извлечь его из забвения" [1878] .

В то же время Вольфсон выступал не только как переводчик Достоевского. В ежегоднике "Jahrbucher fur slawische Literatur…", издаваемом Я. П. Йорданом, в 1846 г. была напечатана его корреспонденция "Литературные известия из России" [1879] . Вольфсон рассказывает, что в момент выхода в свет "Бедных людей" он был в Петербурге, о молодом авторе узнал от Панаева, что В. Ф. Одоевский и В. А. Соллогуб были в восторге от "Бедных людей" и утверждали, что "границы возможностей начинающего Достоевского более широки, чем у Гоголя" [1880] .

В следующем, 1847 г. в журнале "Magazin fur die Literatur des Auslandes" появляется перевод отрывков из статьи В. Н. Майкова "Нечто о русской литературе в 1846 году" [1881] , где речь идет о "Бедных людях" и "Двойнике" и их автор сопоставляется с Гоголем. Перевод из Майкова сделан вольно, никаких отсылок к русскому оригиналу не дается. Вторая часть этой статьи, опубликованная в 59-м номере того же журнала, снабжена подписью Роберта Липперта: R. L. [1882]

"Бедные люди" Достоевского упоминаются также и в небольшой заметке, озаглавленной "Русская литература 1848 года", помещенной в периодическом издании "Blatter fur litterarische Unterhaltung" за 1850 г. "Исключительно интересный и написанный на редкость талантливо роман "Бедные люди", — говорится в заметке, — нашел широкого читателя. Говоря по существу, это, прежде всего, — картина нравов, достоверно и точно обрисованы уголки российской столицы и показана жизнь ее беднейших обитателей" [1883] . Вольфсон продолжал следить за творчеством Достоевского. В 1863 г. в журнале "Russische Revue", который он издавал, он печатает статью под названием "Федор Достоевский и его сибирские воспоминания" [1884] . Здесь же он публикует свои переводы из "Бедных людей" и "Записок из Мертвого дома" [1885] . Вольфсон повторяет в статье, что первые впечатления о романе "Бедные люди" он получил в доме князя Одоевского [1886] . В основных своих положениях статья Вольфсона также совпадает с оценками Белинского.

В 1864 г. лейпцигский издатель Вольфганг Герхард предпринимает первое на немецком языке издание Достоевского. Он печатает "Записки из Мертвого дома" [1887] . Почти весь тираж этого издания пошел на макулатуру (продано было только 150 экземпляров). Единственным откликом на это издание была рецензия в ежемесячнике "Baltische Monatsschrift", опубликованная под рубрикой "Корреспонденция из С.-Петербурга". Ее автором был Виктор Хен. Оценивая роман Достоевского как "основательное психологическое исследование" [1888] , рецензент все же не склонен воздать ему должное. "Это бесстрастное изображение ужаснейших картин — явление, крайне непривлекательное в истории русской литературы", — обобщает Хен [1889] . По его мнению, чисто эстетическое наслаждение от этого произведения весьма ограничено, поскольку "все описано до ужаса обнаженно", зато "психологический и криминалистический интерес", напротив, крайне велик [1890] . Хен сопоставляет "Записки из Мертвого дома" с "Последним днем приговоренного к смертной казни" В. Гюго.

В 1867 г. в журнале "Magazin fur die Literatur" появляется статья "Новые произведения русской литературы", в которой дается характеристика романа "Преступление и наказание". Анонимный автор статьи убежден в том, что "этот роман невозможно причислить к тем произведениям современного периода, которые останутся надолго". Сожалея, что Достоевский "полностью принадлежит к реалистической школе" и "что в его романах отсутствует возвышенное идеальное изображение жизни", он считает, что "в целом фантастический образ его героя полон несуразностей и искусственно подобранных черт" [1891] . Рецензент явно не понял романа Достоевского, как, впрочем, и остальные критики донатуралистической поры, обошедшие его полным молчанием. Позицию критиков разделяли в этот период и ученые, авторы монографических трудов по русской культуре, которые либо вообще не упоминают о Достоевском, либо уделяют ему несколько общих фраз — поверхностных, неглубоких характеристик [1892] .

К 80-м годам учащаются отклики на произведения Достоевского в немецкой периодике, издававшейся в России ("St.-Petersburgische Zeitung", "St.-Petersburger Herold", "Moskauer Zeitung"). В октябре 1880 г. в "St.-Petersburgische Zeitung" был помещен отчет о Пушкинских торжествах. Это рассказ очевидца о том глубоком впечатлении, которое оставило у всех присутствующих выступление Достоевского [1893] . Несколько позже в приложении к этой газете была опубликована рецензия на "Братьев Карамазовых", приуроченная к завершению публикации романа в "Русском вестнике". Судя по инициалам — М. А., стоящим под рецензией, ее автором был, скорее всего, Алексис Марков [1894] — позднее первый переводчик "Записок из подполья" на немецкий язык (1895) [1895] . Рецензент характеризует "Братьев Карамазовых" как произведение "в высшей степени странное". Критик с сожалением отмечает, что "озаренный светом талант" автора "Униженных и оскорбленных", "Записок из Мертвого дома" и "Преступления и наказания" все глубже погружается в "дебри мистицизма". И хотя действие в "Братьях Карамазовых" вызывает "напряженный интерес", хотя в характеристике главных героев угадываются "черты мастерства", но все же по прочтении романа "пропадает желание знакомиться с новыми произведениями писателя, если таковые появятся" [1896] .