— Между нами есть какие-то отношения? — фыркнула девушка. — Разве?

Улыбка Тарвуса стала шире.

— Так или иначе, он сделал для тебя вот это, — маг резко сорвал ткань и Сиренити ахнула.

Подарок оказался портретом. Чудесным и очень необычным портретом, достойным кисти мастера.

Волшебница подалась вперёд, с интересом разглядывая картину.

Тёмная улица, укутанная в камень, залитая сумерками. Сорванная с петель дверь и висящий над ней фонарь. В его свете ярко сверкают мечи и наконечники стрел. Всюду — кровь и мертвецы. Над одним из них — черноволосым мужчиной, лица которого не видно, стоит… Сиренити. Удивительно гармоничное, но странное для похожей на куклу Повелительницы выражение лица — печальные, усталые глаза, спутанные волосы, окровавленный меч в руках. Перламутровые латы… Полуобернувшись, она смотрит в сторону, и весь её вид выражает только одно — смертельную усталость.

Сиренити прочистила горло и перевела взгляд на Тарвуса.

— Но я же никогда не носила доспехи! — на одном дыхании выпалила она.

— И тем не менее портрет получился удачным, — заметил маг. Девушка вздохнула. Она действительно не ожидала ничего подобного. Но Тарвус ждал её комментарий, и Сиренити тихо произнесла:

— Лучше б он себя нарисовал. Красавчик.

Тарвус протянул руку и коснулся её прохладных пальцев. Склонил голову, отчего волосы мага так знакомо упали на левое плечо…

— Тебе бы стоило поблагодарить его, дорогая. И ты это знаешь.

Сиренити перевела взгляд на портрет.

— Да, конечно. Я так и сделаю. Тогда, Тарвус, оставь меня тогда на некоторое время. Я после тебя позову. А портрет… тоже пока оставь.

Маг кивнул ей, ласково, по-отечески — и насквозь лживо улыбнулся и быстро вышел.

Сиренити вдохнула. Медленно выдохнула. Повторила три раза. И снова уставилась на портрет. Вот ведь бездна! Но дочего же красиво…

— Ладно, мне и впрямь стоит его поблагодарить, — пробормотала Сиренити, разглядывая деву-воительницу в перломутровых латах. Бездна, до чего необычный образ! Раньше её рисовали на троне, на балу, в зале совещаний — но на поле боя — ни разу. — Тарвус прав, у меня никогда ещё не было такого… портрета, — вздохнув, волшебница подошла к задёрнутому узорчатой тканью зеркалу. Сдёрнула импровизирвоанную занавеску, и рухнула в стоящее рядом кресло "для гостей".

Отражение всклоченной, уставшей Сиренити очень скоро растворилось, сменившись сначала темнотой, а после — видом незнакомой комнаты. Волшебница собралась было поприветсовавть супруга — а заодно и найти, потому как комнату окутывали странные сумерки — снова после этих проклятых демонов артефакты сбоят! — но так и не произнесла ни звука.

Комната в самом деле казалась странной. Богатая, даже роскошная — гобелены с чудесным, но непонятным орнаментом, рисунок которых терялся в полумраке, кровать с красными занавесками балдахина, чёрное, вышитое бисером покрывало, чья-то шкура на полу. Камин… Хорошенькая спальня — только не совершенно не соответствующая личности Диана.

А, вот и он! Вдруг оказался рядом — только руки протяни. Только…В темноте комнаты — придётся чинить проклятое зеркало! — Сиренити могла видеть Диана только по пояс. На демоне была снежно-белая рубашка, наполовину расстегнутая. Волшебница поспешно зажала рот рукой, боясь, что вздох удивления услышат стой стороны, когда взгляд скользнул по гладкой кожи груди мужа. Нестерпимо хотелось коснуться её, погладить, приласкать.

Диан медленно расчёсывал волнистые, отливающие золотом в свете свечей, волосы. Сам демон стоял у окна и что-то там наверное видел. Что-то, повергающее его в крайнюю степень уныния. Волшебница прикусила губу, увидев в зеркале его глаза. Пустые. Мёртвые, как и выражение лица.

— Бездна, — еле слышно вздохнула волшебница и замерла, заметив, что дверь в комнату Диана осторожно приоткрылась, пропуская кого-то… кого-то в тенях. Здесь волшебное зеркало окончательно взбунтовалось, пустив помехи. Бездна.

— Прости, что заставил тебя ждать, — произнес незнакомый мужской голос с той стороны. И Сиренити и Диан одновременно вздрогнули. Кто-то прошел по комнате к демону. Волшебница могла видеть вошедшего только со спины — и то силуэт. Очевидно, крупный мужчина с чёрными кудрями. — Как ты провёл сегодняшний день?

Ни один мускул на лице Диана не дрогнул, но в глазах появилось выражение тоски и обречённости пойманного в ловушку зверя. Наблюдавшая за этой сценой Сиренити снова ахнула, больше не заботясь о консперации.

— Неужели так и не выходил из спальни? — Мужчина склонился над Дианом. — Ты и на балу сегодня не появился.

В зеркале отразились пальцы мужчины, осторожно ласкающие мочку уха демона, перебирающие волосы. Диан не показал вида, но Сиренити была уверена — ему неприятно. Волшебницу же от увиденного просто выворачивало.

— Ты расстраиваешь меня, мой милый принц, — вздохнул мужчина, и прижался лицом к шее демона. Сиренити пришлось наклониться вперёд, чтобы расслышать его шёпот. — Помнишь, зачем ты приехал сюда? Разве не ты молил меня возобновить договор, а милый демон? Подумай, что станет с вашей прекрасной правительницей, если ты не будешь сговорчив?

Сиренити захлестнула волна гнева. С трудом, но она заставила себя сидеть тихо.

Мужчина меж тем продолжал:

— Сейчас я оставлю тебя. Но завтра хочу видеть твою улыбку и слышать твой голос. И ты будешь моим. — Мужчина выпрямился. Сиренити остолбенела, решив, что ослышалась.