В связи с возникшим событием недавняя опала на экономку моментально забылась. Стоило только той появиться в дверях, как тетя тут же прибегла к богатству словарного запаса и принялась, цветисто и забористо, выражать всё, что она думает о незваном госте, бесстыжей обезьяной рассевшимся на виду у всей деревни.

Вытирая руки передником, Фини, стояла в дверях гостиной и услужливо кивала, все еще пугливо вздрагивая при повышенных тонах. И хотя она во всем поддакивала, ей было явно невдомек о какой обезьяне разглагольствует хозяйка. С кухни не было видно, что твориться на дороге перед домом.

— Иди, приведи его! — приказала тетушка по завершении обличительной речи.

— Кого? — встрепенулась Фини и недоуменно оглянулась назад.

— Хватит гримасничать, — взвилась тетя, — а то я подумаю, что и у нас в доме завелась обезьяна! Иди, сходи за этим мистером Клифером. Сам он не желает воспользоваться нашим гостеприимством!

— За мистером Клифером? — ахнула экономка и прытко устремилась к окну, чтобы собственными глазами узреть того, чье имя в округе хулилось чаще, чем удостаивался этой чести сам дьявол. — Ого, ну и шельмец! Ей богу, что вам взбрело в голову приглашать его в дом? От такого типа все нажитое добро надо на амбарный замок запирать, иначе как липку обдерет. Вон как скалится, небось, уже злоумышленничает! Совести у него, что баран начхал… Ай, а оглядывается то как! Как мартовский кот на охоте! Девицам от…

— Ах ты, противная тарахтелка, тебе что было сказано? Ступай к нему и пригласи в дом!

— Он не посмеет заявиться сюда!

— Посмеет, не посмеет, нам то что? Он тут, и мы обязаны его принять! Если мальчишка откажется — хватай его за шкирку и тащи в дом! Я не позволю, чтобы за мой счет остряки и кумушки чесали своими бескостными языками.

Финифет явно колебалась и не торопилась исполнять приказ хозяйки. Ее острый нос и уши под начинавшими седеть прядями волос покраснели, выдавая внутреннюю борьбу.

— Вот что я вам скажу, дражайшая Гризельда, похоже, над вашим рассудком беспрепятственно сгущаются сумерки. А что касается вашего благоразумия, то оно уже давным-давно погребено под грудой безвкусных шляп с аляпистыми перьями, выщипанными из всех петушиных хвостов Гарден-Роуза! Вот так-то! И можете гневиться на меня, сколько вашей неутолимой горячке будет угодно.

— Пф! — только и фыркнула тетя, словно осталась равнодушна к умозаключениям подруги. Но нас ей провести не удалось.

Ситуация, разыгравшаяся в гостиной, была настолько комична, что я на время позабыла о дрожи в коленках и о том, что мне придется полночи провести в компании будоражившего мои чувства мужчины.

Нежелание тети Гризельды ответить на язвительные нападки, вконец убедило старушку Фини в верности сделанных ею выводов и, выразив нечленораздельными звуками всю глубину своего негодования, она отправилась исполнять приказ.

Не скрываясь, мы подошли к окну. Правда и я, и Сибил могли не опасаться, что нас заметят с улицы, поскольку грандиозная глобальность тетушки хорошо защищала от наблюдательного взгляда Дамьяна. Мы увидели, как с хмуро-пафосным видом Финифет направилась к стоявшей у ворот повозке, невыносимо медленно переставляя ноги и всем существом выражая возмущение порученной ей важной миссией.

Время тянулось, как густая расплавленная смола. Всей душой я ожидала, что Дамьян откажется от приглашения. Я никак не могла смириться, что своим появлением, он внесет в привычный и лелеемый мною мир покоя, какой я обретала в Сильвер-Белле, ощущение цепенящей неловкости и сумятицы. До сих пор я не могла привыкнуть к нему. В его присутствии мои чувства и эмоции были не подвластны мне, и это ощущение беспомощности перед ним пугало и в то же время захватывало меня.

Однако Дамьян не раздумывал ни секунды, будто только и ждал, когда его позовут. Спрыгнув с повозки, он небрежно набросил поводья на воротный столб, даже не потрудившись затянуть их как следует.

После всех долженствующих приветствий, Дамьяна усадили на диван, а тетя расположилась напротив него в одном из кресел. Одет он был не по-праздничному: льняная рубаха с широкими завернутыми рукавами, темные шерстяные брюки, в тон им вязаная безрукавка и высокие сапоги. Рядом с собой на диван Дамьян бесцеремонно бросил кепи, что тетя недовольно отметила, но замечание не сделала.

Вдруг буквально из воздуха у нее в руках появилась корзина с овечьей шерстью и, вывалив ее содержимое на пол, она выудила из объемной кучи тщательно смотанные нитки. Чем ей не угодил аккуратный клубок, так и осталось загадкой. Тетя проворно размотала его и подозвала меня, чтобы я помогла заново смотать его. Я примостилась на скамеечке у ее ног и больше четверти часа просидела с выставленными перед собой руками, выполняя нелегкую роль катушки.

Сибил устроилась у окна, держа перед носом книжицу, и пыталась в вечернем блекло-сером свете различить нечеткий шрифт. Ее Дамьян как обычно не замечал, так же как совсем не интересовался колокольчиками и обстановкой. Закинув ногу на ногу, он со скучающим видом постукивал неизменным хлыстом по сапогу. Хозяйка дома первая нарушила молчание:

— Я знаю, вы занимаетесь делом, мистер Клифер. Фермерство, не так ли?

— Да, фермерство, — ответ не располагал к дальнейшей беседе. Но тетя была не из тех, кто сдается после легкого отпора.