На столе она нашла рассыпанные таблетки, проглотила одну. Остальные Господин поспешно смахнул на пол.

Рита: Таблетка – это как стакан водки, который пьют за упокой души. Надоело говорить внутри себя, поэтому-то я с вами. И не мешайте моей искренности повторять эти мои слова.

Господин: Любимая.

Рита: У нас похожи с ней голоса.

Господин: С кем?

Рита: Уходишь из дома, возвращаешься, а они выпили без тебя полвазы воды, неприятно мне, что они что-то делают без меня, – сказала она про букет цветов в банке.

Он подошел к окну. С высокого этажа открывалась вся Москва.

Рита: Не смотри в окно на дорогу! Потому что там лежат сбитые собаки и кошки. Их никогда не прячут. Рассматривание мертвого старит – я всегда отворачиваюсь!

Господин: Посмотри, что с тобою стало. Что у тебя с рукой?

Рита: Это вместо бриллиантов! (Поправляет бинт на ране.)

Господин: Как ты будешь без меня?

Рита: Я же вам написала письмо на лобовом стекле машины. Прощальное письмо!.. Уже давно без вас!

Он одел, вздыхая, свои зловещие очки.

Рита: Раз так, то так. Раз так, то так. Девушка в белом. Иногда девушка в красном. Успокой себя сама, говорю я себе.

Господин: Я в тебе не ошибся. Иди сюда.

Рита: Эх, кончается работа…

Он стал закатывать ей рукав.

Рита (кричит и сжимает колени): Только без взаимности!

Господин (разглядывая ее руки в болячках, царапинах и ссадинах): Отчего у тебя такие руки?

Рита (быстро): Уже спрашивали! Я работала в саду.

Он крепко схватил ее за запястье.

Она закричала, стала руку вырывать, он ее крепко сжал.

Рита: Нет такой Богини, которая бы вступилась за меня хоть на час!.. Где она? Нужна Новая Богиня для такой, как я… А что, у меня нет последнего желания?!!

Господин (покрываясь испариной, нервничая): Желания не выполняем.

Рита (тихо-тихо): Спасите. Спасите. И никто не спасает меня.

Господин выливает коричневую жидкость в тонкую рюмку.

Господин (показывает на склянку): Это от Михаила. Он передал.

Это вдруг успокоило Маргариту. Она покорно вздохнула, положив руки на колени.

Рита: Спасибо. Спасибо. Какое спасибо!.. Смерть, она как сестра мне. Девушка в белом. Не страшная, а хочется обнять ее и прожалобить: «Ты люби-ишь меня? Ну отчего ты оставила меня? Отчего ты больше не любишь меня?» Смерть – вечная девушка, она просто невинна! Другие боятся, не готовы вообще, а я нет – я готова. Нет смерти для меня. Нет смерти для меня… – зазаклинала она.

Господин: Откуда ты знаешь эти слова?

Рита: Мишины… Я ведь люблю его. А ты?

Господин (через паузу): Если бы все можно было вернуть.

Рита: Можно! Можно! (Опять читает стихи.)

Читай эти стихи, и все про меня поймешь!

Господин: Да. Я был несчастен тогда, но сейчас, из моего теперешнего несчастья, мне кажется, я был очень счастливым.

Рита: Я к зеркалу. Мне хочется красивой!.. (Она не договорила. Встала.)

Он отпустил ее, достал пронзительно белый платок, стал вытирать лицо. Она завернула за угол коридора, подошла к огромному старому зеркалу. На подзеркальнике лежали шпильки и расчески – она накрасила губы, брови, стала пудриться…

Присмотрелась к своему отражению в зеркале, поцеловала его. Вдруг отражение ее устремило на нее горестный взгляд вперед, ее прекрасная голова высунулась по плечи из зеркала. Потом и вся она выпрыгнула, схожая с Маргаритой во всем.

Они обнялись, слезы черными линиями лились у обеих из глаз при встрече и прощании.

Двойник (сверкающим, как из снега, невероятным голосом): Я умру вместо тебя.

И она подтолкнула ее – Рита вошла в зеркало.

Двойник прощально улыбнулся.

– Прощай, Ри!

Рита, прижав руки к горлу, пошла в глубь зеркала, расступавшееся в огромный зал. Вдали вспыхивали огни. Она прошла через дождь, снежную вьюгу и огонь, и платье ее изменилось на сверкающее, как будто из металла. Она оказалась у себя во дворе – огни подавали ей знаки.

Ночь стояла в мире, ее единственное окно мутно светилось, как будто в нем что-то варилось – за плотно сшитыми портьерами на кровати как будто спала лже-Рита с накрытым белым платком лицом. Сам же Господин сидел жив и невредим – укол ему всегда приходился впрок, есть такие люди – несмертные.