Если эгоизм принимает такую форму, что человек не становится венцом творения внешнего мира, не питается и не оживляется внешним миром все вновь, то это приводит его к застою. Это дверь, запертая перед эгоизмом вообще. И здесь становится ясной сущность эгоизма: с одной стороны, она заключается в том, что окружающая нас вселенная действительно достигает в человеке вершины и цветения благодаря тому, что человек может вбирать в себя ее силы, а с другой — в том, что он должен сознательно совершить то, что растение делает бессознательно. В тот момент, когда растение должно проявить свою сущность, то, что стоит за растением, переводит его эгоизм в новое растение. Но человек как самосознающее существо, как носитель Я, имеет возможность создать эту гармонию в себе сам. То, что он получает извне, на известной ступени он должен отдать обратно, породить, так сказать, в своем Я высшее Я, не коснеющее в себе, но приводящее себя в гармонию со всем остальным миром.

К познанию того, что односторонне развивающийся эгоизм умерщвляет себя сам, человек может прийти, наблюдая жизнь. Обычное наблюдение жизни подтверждает это. Стоит лишь посмотреть на людей, не проявляющих ни малейшего интереса к великим законам и красоте природы, из которой образован сам человеческий организм. Насколько мучительно для тех, кто в состоянии замечать все связи, видеть людей, которые равнодушно проходят мимо того, из чего возникли их органы слуха и зрения, которые отворачиваются от истоков своего бытия и желают лишь копаться в себе. Здесь мы видим, как извращенное таким образом бытие, в свою очередь, наказывает человека. Человек, оставляющий без внимания то, чему он обязан своим существованием, высокомерно шествует по миру; в итоге он спешит от желания к желанию, не осознавая, что удовлетворения ищет в тумане неопределенности, тогда как он сам должен излить свое существо в то, из чего оно взято.

Кто, живя среди людей, говорит: «Ах, люди мне в тягость, у меня нет с ними совсем ничего общего, они только мешают мне; я слишком хорош для них!», тому следует подумать о том, что он отвергает то, из чего вырос сам. Если бы он вырос на необитаемом острове вдали от людей, для которых он считает себя слишком хорошим, он остался бы глупым и не развил тех способностей, которыми обладает. Того, чем он так гордится, не было бы без тех людей, с которыми он не желает иметь ничего общего. Ему следует понять, что он отделяет свой внутренний мир от окружающих исключительно по собственному произволу, а тем, что восстает в нем против мира, он обязан именно ему. Когда человек восстает против природного и человеческого бытия, в нем не только отмирает интерес к бытию природы и человека, но и увядают его жизненные силы, и он влачит пустое и жалкое существование. Тому, кто предается мировой скорби, ни к чему не проявляя интереса, следует спросить себя: «В чем причина моего эгоизма»? Но здесь выясняется, что во вселенной существует закон самоисправления всякого бытия. Там, где эгоизм выступает в искаженной форме, он ведет к обеднению бытия. Если человек живет, не проявляя интереса к своим ближним и остальному миру, он не только оставляет неразвитыми свои силы, которые мог бы приложить в мире и бытии вообще, но опустошает и уничтожает себя. Положительная сторона эгоизма заключается в том, что он, будучи доведен до крайности, сокрушает человека.

Применяя полученный нами из анализа сущности эгоизма закон к другим душевным способностям, мы можем, например, спросить: как человеческий эгоизм действует на душу сознательную, благодаря которой человек приходит к знанию и познанию окружающего мира? Иными словами: когда познание может стать действительно плодотворным? Познание будет по-настоящему плодотворным лишь тогда, когда приведет человека к согласию с окружающим миром. Это значит, что истинно живительными для человеческой души будут лишь те понятия и идеи, которые взяты из окружающего мира, из живого образа мира. Это познание станет живым только тогда, когда мы будем едины с миром. Поэтому всякое познание, которое исходит от души, которое прежде всего шаг за шагом ищет великие истины бытия, столь оздоровляюще действует на душу, а через нее и на физическое тело. Напротив, все, что лишает нас живой связи с миром, всякое самокопание, занятое лишь самим собой, все, что вносит разлад с остальным миром, делает нас черствыми. В связи с этим вновь следует указать на широко распространенное непонимание слов «познай самого себя», имеющих общечеловеческое значение. Только поняв, что он принадлежит всему миру, что он не ограничен своей кожей, но является частью Солнца, звезд, всех существ, живущих на Земле, что его самость лишь получила выражение в пределах его кожи, только познав свою сплетенность со всем миром, человек сможет применять изречение «познай самого себя». Тогда самопознание станет познанием мира. Но, не проникнувшись этим знанием, он не более разумен, чем палец, вообразивший, что может развивать свою отдельную самость вне организма. Отрежьте палец, и через три недели от него ничего не останется. Но реальный палец не предается иллюзии своей независимости от организма. И только человек воображает, будто может прожить, не общаясь с миром. Познание мира есть самопознание, а самопознание — познание мира. А всякое самокопание говорит лишь о том, что мы еще не освободились от самих себя.

Поэтому сегодня в определенных теософских кругах творится чудовищное безобразие, когда там заявляют: решение загадок бытия следует искать не во внешнем мире, не в пронизанных духом явлениях, а в собственной личности. «Ищите Бога в собственном сердце!» — так звучат эти наставления. «Не утруждайте себя поисками откровений мирового духа во внешнем мире, углубитесь в самих себя, там вы найдете все!» Подобные наставления оказывают людям медвежью услугу, делают их высокомерными и эгоистичными в отношении познания. Вследствие этого определенные теософские течения, утверждая, что человек может найти всю истину и всю мудрость в себе самом, делают его косным, вместо того чтобы воспитывать в нем самоотверженность и бескорыстие, освобождать от собственной самости и наводить мосты к великим загадкам бытия. Говоря: «Вам не нужны знания о мире, вы все найдете в себе!», лишь апеллируют к высокомерию и тщеславию. А к истине можно апеллировать, лишь показав, что гармония с большим миром ведет нас туда, где человек может стать более значительным в себе самом, а благодаря этому — и в мире.

Так обстоит дело и с тем, что мы называем человеческим чувством, всем содержанием души рассудочной, или души характера. Оно усиливается, если человек умеет создать гармонию между собой и внешним миром. Силы человека растут не потому, что он с утра до ночи раздумывает: «Что мне сейчас думать? что мне сейчас делать? отчего мне опять больно?» и т. д., но потому, что он открывает свое сердце красоте и величию окружающего мира, проявляет понимание и интерес ко всему, что горит в сердцах других или к тому, чего другие лишены. Подъемом чувств, развивающих понимание, живое участие в окружающем мире, мы образуем жизненные силы в мире наших собственных чувств. Здесь мы преодолеваем узкий эгоизм, поднимая и обогащая наше Я, приводя его в гармонию с окружающим миром в истинном эгоизме. Это выражается главным образом там, где принимается во внимание человеческое воление, собственно душа сознательная. Пока человек желает только для себя, пока его волевые импульсы устремлены лишь на то, что полезно ему самому, он постоянно будет чувствовать себя неудовлетворенным. Только увидев во внешнем мире отражение своего волевого решения, реализацию своего волевого импульса, он сможет сказать, что привел свое желание в гармонию с тем, что происходит в окружающем мире. Тут в действительности дело обстоит так, что наши способности и силы развиваются не тогда, когда мы желаем чего-то для себя, а когда желаем для окружающего мира, для других людей; тогда наша воля реализуется и возвращается к нам как отражение. И как свет образовал в нас орган зрения, так и наша душевная сила образуется в нас миром наших поступков, наших деяний.

Таким образом, мы видим: человек как самосознающее существо, правильно постигая свое Я, свое эго, достигает гармонии с внешним миром, пока не перерастет себя, совершив то, что мы можем назвать рождением высшего человека, как растение на низшей ступени порождает из себя новое существо, когда ему угрожает опасность засохнуть. Так следует понимать сущность эгоизма. Именно то Я, которое дает окружающему миру оплодотворить себя и на вершине своего бытия производит новое Я, созревает для того, чтобы перелиться в деяния, которые иначе выразились бы в ничего не стоящих моральных требованиях и нравственных постулатах. Ибо только познание мира зажигает волевую деятельность, которая может вновь вступить в связь с миром. Посредством всевозможных программных пунктов какого-нибудь общества невозможно достичь выполнения нравственных требований, даже если множество обществ поставят первым пунктом своих программ общечеловеческую любовь. Всякая обычная проповедь любви к ближним ничем не отличается от обращения к печке в холодной комнате: «Милая печка, твой нравственный долг — обогревать комнату!» Вы можете час за часом, день за днем обращаться к печке, но она и не подумает обогреть комнат) . Так и людям, столетиями слушающим проповеди об обязанности любить ближних, не придет в голову полюбить их. Но соедините человеческое эго со всем объемом мира, предоставьте человеку принимать участие в том, что физически проявляется в цветке, во всех красотах природы, и Вы увидите, что это участие станет основой того высшего участия, которое человек может принять в человеке. И, учась познавать человеческое существо, человеческую природу, человек, стоя лицом к лицу с другим, учится понимать его недостатки и достоинства.

Такая мудрость, рожденная из живого понимания мира, переходит в плоть и кровь, в поступки, в волю. И из этой мудрости рождается то, что называют любовью к ближнему. И так же как не стоит разглагольствовать перед печкой о ее обязанности обогревать комнату, а надо просто положить в нее дрова и зажечь огонь, так и людям надо дать дрова и огонь, который воспламенит, согреет и охватит светом их души: живое миропознание, вмещающее в себя понимание человеческой природы и гармоничное созвучие человеческого эго с остальным миром. Тогда возникнет и живая любовь к ближнему, текущая от сердца к сердцу и объединяющая людей, которая учит, что дела, которые мы совершаем только для себя, умерщвляют и опустошают нас, но что дела, полезные для других, суть отражения, возвращающие нам затраченные силы. Так, благодаря правильно понимаемому эгоизму наше Я становится богатым и способным к развитию, если мы как можно больше проявляем свою самость в самости других, если мы развиваем не только личные чувства, но и — насколько возможно — чувства, общие с другими. Так духовная наука рассматривает сущность эгоизма.