– Этот вопрос мы обсуждать не будем, – оборвал ее Эжен.

И по какой-то неуловимой гримасе Настя поняла: его мать ничего не знает. И по-прежнему считает сына погибшим.

«Приеду – и все ей расскажу. Пусть ему, сволочи, будет стыдно!»

– И вот еще какой вопрос меня интересует, – Настя единым глотком допила свой кампари. – Кто он – тот, которого вместо тебя похоронили? Тот человек, который на самом деле сгорел в машине?

– Перестань. – Эжен снял наконец свои дурацкие темные очки. В глазах полыхала ярость.

– А почему ты злишься? – простодушно спросила она. – Ты мне просто объясни, что на самом деле случилось, и я от тебя отстану!

– Настя. – Видно было, что Эжен старается взять себя в руки. – Есть вещи, которые я не должен объяснять никому. В том числе и тебе. И сказать я могу одно: то, что случилось, вызвано необходимостью.

– Исчерпывающий ответ. Ты ведь убил того человека, которого похоронили вместо тебя? Просто скажи мне – да или нет?

Она впилась в мужа (бывшего? настоящего?) проницательным взглядом. «Сейчас засуетится. Глаза забегают…»

Но Эжен вел себя абсолютно спокойно. Небрежно отхлебнул граппу. Закурил – зажигалка в руках не дрожала. Сказал небрежно:

– Ты, Настя, кажется, «Огоньков» начиталась. Что, нравятся статейки про зверства КГБ?

– Да при чем тут статейки! Я вопрос тебе задаю, а ты не отвечаешь. Юлишь и тянешь время.

– Ну ладно, уговорила, – улыбнулся Эжен. В глазах – ни грана тревоги. – Признаюсь, как на духу: не убивал. Устроит тебя такой ответ?

– Нет, не устроит! – Настя залпом выпила чашку «несусветно дорогого» кофе и вкуса не почувствовала.

– Итальянский кофе надо смаковать, – упрекнул Эжен. – Пить его по глотку. Наслаждаться букетом…

– Да хватит зубы мне заговаривать! – вспылила Настя. – Давай, или рассказывай мне все, или я ухожу.

– Хорошая идея, – пожал плечами Эжен. – Прямо-таки, скажем, изумительная. А что, давай сейчас расплюемся и разойдемся в разные стороны. А деньги пусть остаются в банке… Тебе ведь мать все рассказала? И код тоже?… Да или нет?… О, по глазам вижу, что «да»… Ну что ж… Давай расплюемся. Давай… И тогда пройдет еще пара лет – и невостребованный капитал обратят в доход государства. Славного государства Италии. А ты будешь жить в нищете и гордиться, что не взяла у убийцы ни гроша.

Первой мыслью было действительно встать и покинуть чертов «Флориан». Красиво бы получилось. Эффектно. Но только… это ведь самое простое решение. Самое элементарное. А жизнь ее уже научила: нужно быть хитрей. Гибче. И Настя тихо сказала:

– А знаешь, Женя… по-моему, ты специально меня дразнишь. Тебе всегда это нравилось. Для тебя это что-то вроде… утренней зарядки.

Он взглянул на нее удивленно. Настя продолжила:

– Неужели ты правда не можешь объяснить, как все это устроил? Со своей смертью… По-моему, я имею право знать… И потом, я точно знаю: ты не убивал. Ты не такой.

– Нет, не такой, – глумливо ответил Эжен. – Я не ем мяса, потому что жалею животных. Не хожу по газонам, чтобы не топтать травку…

– Мясо ты ешь. И по газонам ходишь. В Европе все ходят по газонам. Но в то, что ты человека убил, – я не верю.

– Не хочешь верить – не верь, – развел руками Эжен. И небрежно добавил: – Тем более что я и правда не убивал. Охота была руки пачкать!

– Но как же тогда?… – вскинулась Настя.

Эжен пожал плечами:

– Элементарная комбинация. Ее преподают на третьем курсе… в соответствующих учебных заведениях. Так и быть, расскажу. Может, и тебе когда-нибудь пригодится. Ты когда-нибудь видела, как взрывается машина?

– Бог миловал, – вздрогнула Настя. – Только в кино.

– Так вот… Человек попадает в аварию, его машина загорается. До взрыва бензобака остаются секунды. А дверь заклинило, плюс шок, дрожат руки, а надо еще ремень отстегивать… Короче, наружу выберется только Шварценеггер. Обычный человек даже дверь открыть не успеет… А после взрыва остается только остов машины. Оплавленный метал. И кучка костей.

Настя против воли представила жуткую картину: человек, ломая ногти, пытается открыть дверь… и не успевает, гремит взрыв… Ее передернуло. Но она постаралась взять себя в руки. И спокойно спросила:

– Ты говоришь, кости остаются. Так чьи они были, эти кости?

– Ты мороженое ешь, а то растает! – с фальшивой заботой посоветовал Эжен.

Настя с отвращением посмотрела на тающие шарики. А Эжен повторил:

– Кушай-кушай… дальше еще аппетитней будет. Короче, что нужно сделать, чтобы подумали: взорвался именно ты. Обращаешься в морг – желательно в тот, что позадрипанней. А в Чехословакии в моргах правила такие же, как у нас. Невостребованные трупы хранят месяц, потом хоронят в безымянных могилах. И для работников морга нет ничего хуже, чем возиться с этими ничейными жмуриками. Знаешь, кстати, как симпатично они выглядят? Сначала-то, пока покойник в холодильнике, вид у него еще туда-сюда – так, парочка трупных пятен. А вот когда заморозка отходит… Тело начинает разлагаться очень быстро. Кожа лопается, запах отвратный…