Служитель приходит массировать ему ноги с ка­кой-то жидкой мазью, но он отодвигает ее от себя. Администраторы слишком много суетятся с ним. Но Махарши обращает свой отказ в шутку: «Вы получили Милость взглядом и речью, а теперь хотите Милости прикосновением? Разрешите же и мне иметь немного Милости от прикосновения к себе».

Однако на бумаге можно представить только блед­ное отражение его юмора, ибо независимо от смысла и остроумия он был просто неподражаем. Когда он рассказывал какую-нибудь историю, то был совершен­ным актером, воспроизводящим ее так, словно жил ею. Он очаровывал всех наблюдателей, даже тех, кто не понимал языка. Действительная жизнь была играемой им ролью, и в этой жизни переходы могли быть совсем быстрыми, от юмора до глубокой симпатии.

Даже в ранние дни своего пребывания в Тируван­намалае, когда думали, что Свами все предал забве­нию, он имел острое чувство юмора и выдавал шутки, о которых рассказывал только годы спустя. Однажды, после того как мать и множество других людей по­сетили его в Павалаккунру, они, уходя в город за пи­щей, заперли дверь снаружи на засов, опасаясь, что Свами может ускользнуть. Он, однако, знал, что дверь снимается с петель и открывается даже запертая, а потому незаметно ушел во время их отсутствия, чтобы уклониться от толпы и беспокойства. При возвращении посетители обнаружили дверь закрытой на засов, но комнату пустой. Позже, когда вокруг никого не было, он вернулся тем же путем. Люди сидели перед ним и рассказывали один другому, как он исчез через за­крытую дверь и затем появился снова с помощью сиддх (сверхобычных сил), а на его лице не дрогнул ни один мускул, хотя годы спустя весь Холл сотрясался от смеха, когда он рассказывал присутствующим эту историю.

Следует коснуться также и больших ежегодных праз­днеств. Большинство почитателей были не в состоянии неизменно жить в Тируваннамалае и могли приходить только время от времени, так что на большие праздники в Ашраме всегда собирались толпы. Особенно это от­носится к четырем замечательным празднествам — Картикай, Дипавали, Махапуджа (годовщина смерти Матери) и Джаянти (день рождения Шри Бхагавана). Джаянти считается самым значительным и наиболее активно посещаемым из них. Сначала Шри Бхагаван вообще не хотел, чтобы этот день праздновали. По этому поводу он сочинил следующие строфы:

Вы, кто желает праздновать день рождения,

Отыщите сначала, откуда произошло ваше рождение. Истинное рождение человека происходит тогда,

Когда он проникает в ТО,

которое превосходит рождение и смерть —

Вечное бытие.

В свой день рождения следует, по крайней мере,

Только оплакивать вступление в этот мир (самсару).

Славить и праздновать этот день —

Все равно, что украшать труп и восторгаться им.

Искать Атман и погружаться в Атман:

Это — Мудрость.

Однако для почитателей день рождения Шри Бха­гавана был поводом для празднования, и он был вы­нужден подчиниться; но и тогда и при любых обсто­ятельствах он отказывался разрешать выполнение пуд­жи (ритуального почитания) в свою честь. Толпа была громадной, и все преданные в этот день принимали пищу вместе со Шри Бхагаваном. Даже большой сто­ловый зал оказывался недостаточно вместительным. Рядом с ним, над квадратным участком земли, со­оружалась кровля из пальмовых листьев, на бамбуко­вых стойках, и все сидели под ней. Также кормили и бедных, иногда приходивших в две или три смены, в присутствии полиции и бойскаутов, которые охра­няли входы в помещения и руководили толпами по­сетителей.

В любой такой день Шри Бхагаван сидел поодаль, царственный, и, тем не менее, с хорошо знакомым взглядом узнавания каждого из приходивших много­летних почитателей. Во время одного из празднеств Картикай, когда толпы посетителей заполнили всю территорию Ашрама и вокруг него были установлены перила, чтобы держать их на некотором отдалении, ка­кой-то малыш переполз через препятствие и поднялся к нему, показать свою новую игрушку. Махарши, сме­ясь, повернулся к служителю: «Смотрите, как много пользы от ваших ограждений!»

В сентябре 1946 года состоялось большое торже­ство по случаю пятидесятилетней годовщины прибы­тия Шри Бхагавана в Тируваннамалай. Преданные со­брались отовсюду. Статьи и стихотворения, написан­ные по этому случаю, составили книгу — «Сувенир зо­лотого юбилея».

В последние годы Старый Холл начал становиться слишком тесным даже в обыкновенные дни, и более обычным стало сидеть снаружи, под кровлей из паль­мовых листьев. В 1939 году началась работа по воз­ведению Храма над могилой Матери, законченная в 1949 году вместе с Новым Холлом для Шри Бхагавана и почитателей. Храм и Новый Холл были двумя ча­стями единого здания, сооруженного строителями тра­диционных храмов в соответствии с требованиями свя­щенных Писаний.

Здание простирается к югу от Старого Холла и кон­торы, между ними и дорогой. Его западная половина, южнее Старого Холла, составляет Храм, а восточная половина — большой, квадратный, хорошо вентилиру­емый зал, где Шри Бхагаван должен был сидеть со своими почитателями.

Кумбхабхишекам, или ритуал освящения Храма и Нового Холла, представлял собой настолько внуши­тельную церемонию, что привлек множество предан­ных. Он увенчал годы усилий, работ и планирования. Шри Бхагаван, однако, не желал входить в Новый Холл. Он предпочитал простоту и не любил какой-либо пышности вокруг себя. Многие из почитателей также сопротивлялись — Старый Холл так вибрировал в его Присутствии, а Новый Холл казался сравнительно хо­лодным и безжизненным. Когда Шри Бхагаван вошел в него, последняя болезнь уже сжимала его тело.