Шрифт:
Исследование: «Кто я, находящийся в оковах?» и познание своей подлинной природы одно есть Освобождение. Сохранять ум постоянно повернутым вовнутрь и пребывать таким образом в Атмане только и есть Атма-вичара (Само-исследование), тогда как дхьяна (медитация) состоит в усердном созерцании Атмана как Сат-Чит-Ананды (Бытия-Сознания-Блаженства). Действительно, придет время, когда придется забыть все свои знания.
Так же как бесполезно анализировать мусор, который нужно смести и выбросить, так и тому, кто стремится познать Атман, нет нужды подсчитывать таттвы 9, окутывающие Атман, и исследовать их вместо того, чтобы отбросить. Он должен рассматривать феноменальный мир по отношению к себе просто как сновидение.
За исключением того, что бодрствующее состояние длительно, а состояние сна — коротко, между ними различий нет. Как события бодрствования кажутся реальными лишь при бодрствовании, так и события сна — в период сна. Единственно, что в сновидениях ум принимает другую форму, или телесную оболочку. Ибо и в бодрствовании, и во сне мысли, с одной стороны, и имена и формы *, с другой, возникают одновременно.
Нет двух умов — одного хорошего и другого дурного. Ум только один. Это лишь васаны, или склонности ума, бывают двух сортов, хорошие и благоприятные, дурные и неблагоприятные. Когда ум находится под влиянием благоприятных склонностей, его называют хорошим, а неблагоприятных — дурным. Какими бы злыми ни казались другие люди, неправильно ненавидеть или презирать их. Следует одинаково сторониться и симпатий и антипатий, и любви и ненависти. Также неправильно позволять уму часто останавливаться на объектах или делах мирской жизни. Насколько возможно не следует вмешиваться в дела других. Всё, что предлагается другим, в действительности есть предложение себе; если только эта истина осознана, кто откажет в чем-либо другим?
Если эго возникает, все остальное также возникает, если оно стихает, то и все также затихает. Чем глубже наше смирение, тем лучше для нас. Если только ум успокаивается, то какая разница, где доведется жить?
КНИГА II
Божественная Песнь
С комментариями
проф. К. Сваминатхана
В самадхи (1)
Божественная Песнь
В произведении «Божественная Песнь», композиции из 42 шлок, выбранных из древнего Писания, Бхагавад-Гиты, мы видим мастерское искусство Махарши в очищении ее неувядаемой сущности и представлении последней в удобной и привлекательной форме, доступной современному человеку *. Хотя ученые, любители поэзии и историки религии должны изучать Гиту в целом, ее квинтэссенция наилучшим образом используется обычными людьми в качестве проводника и спутника в подлинном духовном путешествии во внутренний мир чистого сознавания и через внешний мир относительного сознавания. Садхаки — люди практики, стремящиеся к самоусовершенствованию; для них гораздо важнее знать, какие части Гиты можно немедленно включить в практику, нежели запоминать ее 18 глав и распевать их время от времени. В понимании того, что учение Шри Кришны должно формировать основу конкретного и немедленного личного действия, Махарши Рамана согласен с Махатмой Ганди, который подготовил свою композицию из Гиты (по любопытному совпадению тоже содержащую 42 шлоки) в 1932 году ради сына, Рамдаса, сидевшего тогда с ним в одной тюремной камере. В композициях Махатмы и Махарши девять шлок одинаковы. Это следующие стихи: VI.29, IX.22, Х.10, 11, XI.54, XII.15, XIII.27, XVIII.61, 62, и они все являются решающими. Последние десять шлок Гандиджи ** взял из главы XI, восторженного обращения Арджуны к Господу, чтобы усилить бхакти и шраддху, потребность чувствовать и выражать преданность Шри Кришне и служить ему в его разнообразных проявлениях здесь и сейчас. Но Махарши делает упор на джняне и бхакти; социальная ответственность и служение живым существам являются скорее следствием, чем причиной усилившегося сознавания. Шри Кришна — всеобщее и вечное Сознание, Сознавание, которое относительно, а также и абсолютно. Следовательно, Кришна суть всё и везде! Арджуна и мир не имеют независимого существования.
Но обе композиции — Махатмы и Махарши, — несмотря на их различное подчеркивание элементов джняны, бхакти и кармы, выявляют современное место Гиты. Они обе согласны с безжалостным сокращением ее большого объема, исключением второстепенных и побочных излишков, подобных тогдашним общераспространенным теориям о природе, человеческой природе, социальной структуре и жизни после смерти. Они обе концентрируются на упорном личном поиске высоких человеческих качеств и человеческого благоденствия во всех обстоятельствах и переживаниях упорядоченной и внимательно исследованной жизни. Обе трактуют Гиту не как священный текст для благоговейного изучения или поэму для эстетического наслаждения, но как практический курс в духовном усилии, конкретную специфическую садхану, сочетающую бескорыстное, безэгостное действие, самозабвенную любовь и сознавание, превосходящее личное «я».
«Божественная Песнь» — самостоятельная, органически единая поэма, со своей собственной совокупной силой. В её живом, направленном течении сердце Матери — Гиты, сокровенная тайна её всеобщего Послания, может слышаться громко и ясно. Обмен всех радостей свободы и грузов ответственности между личным «я» и истинным Я, эго и Атманом, пересадка духовного сердца от Бога к человеку, выполнены открыто и тщательно. Эта процедура начинается (в тамильской версии) со следующего Призыва:
ПРИЗЫВ
Пусть то воплощение Милости охраняет нас,
Кто, в колеснице Партхи *,
Надлежащими словами развеял его горе.
ТЕКСТ
Санджая сказал:
1. Ему (Арджуне),
преисполненному сострадания и отчаяния,
потрясенному горем, рыдающему,
Эти слова сказал Мадхусудана **: II : 1
Кришна, высочайший, целостная Личность во всех личностях, суть Сознавание, которое превосходит мир, а также охватывает мир и управляет миром. Здесь он проявлен и действует как Милость, сила Любви, разгоняющая горе, как свет разгоняет темноту, восстановлением Целостности нашего бытия и прекращением нашего отчуждения от Реальности.