– Да, случай трудный, – согласился с ней Олег Олегович. Он напряженно о чем-то думал. «Неужто что-то заподозрил?» – мелькнуло у Татьяны.

– Вот что, Танечка… – Олегов неожиданно улыбнулся. Улыбка ему шла не больше, чем голодному удаву. – Вы молодец. Сделали все, что могли. Сейчас вас отвезут домой…

Из игрового зала пулей вылетел менеджер и бросился к Олегу Олеговичу. Не стесняясь Татьяны («Меня, видимо, уже считают своей!»), он сказал:

– Там этот… совсем разбушевался. Требует директора.

– Скажи – сейчас будет ему директор, – жестко сказал Олегов.

«Все, хватит. А то совсем доведу мамочку», – решительно сказала себе Татьяна. Часы показывали два часа ночи. Иван у себя дома так и не появился. Татьяна разговаривала с его мамой каждые полчаса. Поначалу та была сама вежливость: «Ванечка будет позже. Обязательно ему перезвоните». Однако после двенадцати ее тон изменился. Мама Коломийцева принялась подозрительно выспрашивать Татьяну, откуда она знает Ивана и почему так упорно ему названивает. Таня ловко уворачивалась от наводящих вопросов: «Так, однокурсница… Хочу пригласить его на встречу выпускников». Хорошо, что бдительная мамаша не стала выспрашивать у нее название Ваниного факультета и его институтскую специальность. Тут бы Татьяна точно поплыла. Но, похоже, мама и сама не многое знала об институте, который закончил ее сын.

К началу третьего ночи Татьяна совсем извелась. Пустая квартира, дождь за окном, бесконечный одинокий чай на кухне. Рука так и тянулась к телефонной трубке – в очередной раз набрать телефон Ивана.

По телевизору показывали «Клубничный десерт» – трое прелестниц, свернувшихся в скользкий клубок, развлекали друг друга у кромки бассейна. Остальные программы уже спали. Татьяна сердито отшвырнула пульт. Половина третьего. Позвонить еще раз? И опять нарваться на взволнованную маму Ивана? Нет уж, спасибо. Позвонить собственной маме – в такое-то время! – и напугать ее до полусмерти?

Ей было тоскливо и безумно одиноко.

Она решительно подошла к телефону и набрала номер ранчо Тома. В Америке сейчас половина пятого вечера. Том должен сидеть в офисе и работать над своим романом. Пусть хоть он ее утешит и поддержит…

Соединение произошло мгновенно. Трубку сняли тоже быстро. Ей ответил вальяжный женский голос:

– Хэллоу?

– Могу я поговорить с Томом?

– О, с Томом… – женщина запнулась. – Увы, нет. Томми, – дамочка произнесла уменьшительное имя с подчеркнутой фамильярностью, – отсутствует. Он поехал за покупками. Сегодня у нас прием…

«Черт, что я – английский забыла? – озадаченно подумала Таня. – Что эта баба несет? Какой прием в будний день? И вообще – что она делает на нашем ранчо?»

Татьяна рявкнула:

– А кто вы вообще такая?

Дамочка хихикнула:

– Вы меня не дослушали… Я говорю, что у нас сегодня прием в честь того, что мы снова вместе… А меня зовут Марша. Я – его жена. А вы, наверно, та самая Танья? Из Москвы?

– Нет, из Сибири.

– О, как холодно! – насмешливо пропела дама.

– Желаю хорошо повеселиться. – Татьяна приложила все усилия, чтобы ее голос прозвучал максимально равнодушно.

Она поспешно положила трубку.

Отошла к окну. Посмотрела на свое отражение в темном стекле.

Одинокая. Всклокоченная, никому не нужная… Она разрыдалась. Слезы текли в три ручья. Таня ничком бросилась на диван и принялась колотить кулачком подушку. И не было никого в целом свете, кто мог бы ее утешить – ее, которая еще так недавно была красива, победительна, богата…

Вот и все.

Прощай, Том. И если навсегда, то навсегда прощай. Все случилось, как ты и боялся: русская мафия все-таки добралась до нас… Прощай…

Дурным голосом заверещал дверной звонок.

Часы показывали три часа ночи.

Не вытирая слез, Таня, как была в махровом халате, распахнула дверь. Она не спросила «кто там» – ей почему-то было все равно… Пусть – убийцы, пусть – бандиты. Она теперь все равно никому не нужна…

На пороге, устало прислонившись к дверному косяку, стоял Иван. Он выглядел смертельно усталым, но силился улыбаться:

– Эй, мне тут чаю дадут?

Таня ошарашено отступила в глубь коридора.

– Ванечка, ты?!!

Он быстро вошел в квартиру и запер за собой дверь:

– «Хвоста» вроде не было… Я проверял.

Таня силилась сказать что-то – но не могла. Душили слезы. Иван шагнул к ней, сжал в объятиях:

– Ну что ты, что… моя девочка.

Она опять расплакалась и выдавила:

– Т-тебя т-там мама ищет…

– Уже не ищет. Меня доставили прямо до ее подъезда. Кстати, это ты – моя однокурсница? И когда же у нас встреча выпускников?