– Верно, – вздохнул Устэр. – Пей уже своё вино, любимая. Жаль хорошего напитка.

– Хорошего – или просто дорогого?

– Не "или", а "и".

– А вот это утверждение требует проверки.

Не прошло и получаса, как в клуб начали подтягиваться серьёзные (читай, не бедные) клиенты. На самом деле пауков среди них было не так уж много, куда больше – потенциальных клиентов и так называемой тусы. Классический паук есть разновидность фанатика, а у правильных психов этой разновидности, как правило, нет времени шататься по реальным клубам.

На сетевые-то времени не хватает…

Нас с Устэром тоже приняли за клиентов. Странных, но нетерпеливых и, возможно, готовых повестись на мыльную радугу. Юница, раскрашенная под леопарда (ВСЯ раскрашенная, в чём окружающих убеждал минималистский прозрачный наряд), с поддельной вальяжностью подкатила к нашему столу и поинтересовалась, глядя в пространство между Устэром и мной:

– Вам срочно встал большой паук? Чистый лом, огранка, впрыск тумана, редкие моды, тест примочек? Что-то лиловое?

– Не гни, цыпа, – ответствовала я. – Твоему стержню до большого паука ещё линять и линять. Ты здесь только потому, что ему никто не сливает, кто и зачем. А вот патрон твоего стерженька мог бы нас сосватать, да только не с той стороны переборки, с какой надо.

Леопардовая всё просекла правильно и молча удалилась.

– Милая, – сказал муж, – ты не могла бы, чисто в познавательных целях…

– Легко. Перевожу близко к тексту: "Вам срочно понадобился хороший спец? Добыча защищённой информации через сеть или установка сетевой защиты, наладка криптосистем, заливка знаний и навыков прямо в сознание, проверка работы имплантатов и иных интеллектуальных устройств? Что-нибудь такое, чего нет в списке вполне законных услуг?"

– Да, жаргон явно компактнее перевода. А что ты ответила?

– "Не будьте так настойчивы, лицо женского пола (с оттенком уничижительности). Твоему сожителю до хорошего спеца ещё учиться, покупать импланты и снова учиться. Ты к нам подошла только из-за того, что вы – новички в этом круге и даже общеизвестные слухи вам никто не пересказывает. Может быть, нам кого-то подходящего мог бы посоветовать тот добрый человек, который шефствует над твоим сожителем, да только этот добрый человек не в ладах с законом, и знакомые его тоже. А нам проблемы с Красным Вороном и другими законниками не нужны".

– Мило. Тут все так разговаривают?

– Не все, но многие. Туса, что с неё возьмёшь. Но ты не мандражь. Во-первых, вменяемые люди из того круга, что нам нужен, умеют говорить так, что их понимают не только "свои". Это, собственно, один из самых надёжных критериев вменяемости паука: умение объясниться с любым богатым идиотом, и вообще – с любым. А во-вторых…

Я помолчала.

– Что там "во-вторых"?

– Любимый! Ты думаешь, я провела долгие часы, заучивая "паучий суржик"? Делать мне больше нечего, кроме как всякой шелухой мозги себе засорять.

– Тогда как ты объяснялась с леопардовой цыпой?

– Легко. А ты волен придумать свой способ. Уважаемый глава семьи.

Устэр подумал. То есть действительно хорошо подумал – вплоть до краткого погружения в полноценный транс. А выйдя из транса, пробормотал коротенькую формулу на Бесконечном наречии. Вполне оригинальную… и способную заменить достаточно развесистый коммуникационный имплантат. Та формула, которую для тихого подключения к чужим умам я изобрела ещё в свой первый визит в Иридосеть, ничуть не была похожа на творчество моего мужа.

И замечательно. У каждого свой путь достижения поставленной цели. Иначе жизнь была бы и вполовину не так неинтересна.

Спустя ещё некоторый срок народа в зале стало достаточно, чтобы Тёртый скомандовал начать программу. У него действительно иной раз выступали живые, но в самом начале, для так называемого разогрева, почти всегда шли записи. Нынешний вечер исключением не стал. Слиток мрака, которым представала сцена, чуть посветлел. Сквозь него поплыли к наблюдателю из отдалённой точки крохотные яркие звёзды. Раздалась тихая, но сразу берущая за душу мелодия.

Вот из-за чего завидую планктону Иридосети, так это из-за местной музыки. Если композитор по-настоящему талантлив, с помощью своего дара и изощрённой местной техники он или она могут вытворять тако-ое… Править. Добавлять звучанию красок и обертонов. Пробовать разные инструменты, смешивать стили, цитировать, заимствовать и гранить. Менять не слишком удачные места, добиваясь идеального звука – того, который в полную силу гремит лишь в голове гения да в божьих чертогах… Пресыщенный местный планктон просто не в силах оценить, какое бесценное сокровище находится рядом – только руку протяни.