Православный трекинг минует подобные состояния или постепенно освобождает от них (если они накоплены характерологически). Но на пути толтеков — это устойчивая тенденция, это активная регрессия мага и на продвинутых уровнях:

«Печаль для магов не является чем-то личным, — заявил дон Хуан, вновь вторгаясь в мои мысли. — Это не совсем печаль, это энергетическая волна, преходящая из глубин космоса…

Маги древности верили, что во Вселенной существует печаль, подобная силе, свету, намерению, и что эта вечная сила воздействует на магов с особой остротой…

— Маги отличаются тем, — продолжал дон Хуан, — что печаль для них абстрактна… это исходит из бесконечности. Грусть, которую ты испытываешь… пришла оттуда» (из кн. 10, гл. 6, с. 122–123).

«Нет более глубокого одиночества, чем одиночества вечности» (из кн. 7, гл. 6, с. 346).

«Они (дон Хенаро и дон Хуан) вызвали волну всепоглощающей ностальгии, но когда, казалось, от того, чтобы расплакаться, их отделяло какое-то мгновение, они остановили эту волну… Я видел одиночество человека. Оно было гигантской волной, замершей передо мной…

Печаль моя была настолько безгранично всеобъемлющей, что меня охватило какое-то эйфорическое возбуждение» (из кн. 3, гл. 20, с. 723).

А к вселенской печали, космическому одиночеству чёрного мага добавляется ещё и особая дрожь:

«Дон Хуан говорил, что единственным выражением боли является дрожь, приходящая из самых глубин вселенной, как если бы одна эманация Орла была болью. Дрожь воина бесконечна… Я ощутил эту дрожь» (из кн. 6, гл. 15, с. 252).

«Маг плачет, когда он фрагментирован, — как-то сказал мне дон Хуан. — В целостном состоянии его охватывает такая дрожь, что может даже убить его» (из кн. 10, гл. 17, с. 313).

Подобные состояния магов несомненно указывают на движение по пути антилюбви, потому что…

В любви к Богу православных мистиков совершенно нет места ни печали, ни боли, ни холоду, ни дрожи, ни одиночества, ни отчаяния, ни, тем более, страху, — любовь лишена всех этих качеств и признаков, и тем более лишена на продвинутых этапах пути. Любовь — это всенарастающее блаженное, сладостное единение со всем миром и Космосом и «чистое» блаженство! И чарующее предвосхищение просветлённых, духовных Небес — бессмертие Осознания! Ведь всё познаётся в сравнении.

Всё же злое коварство дон-хуановской «мудрости» и вообще книг Кастанеды заключается в том, что по-настоящему ужасные, тупиковые, агонизирующие, безысходные, тягостно невыносимые, чёрные состояния настоящих же чёрных магов романтизируются, приукрашиваются и оправдываются. Я испытал эти зловещие состояния и знаю, о чём говорю и что утверждаю! И ещё более трагично для наших славянских «магов», что всё это подаётся как «путь сердца»…

«Дон Хуан заметил, что для воина совершенно естественно испытывать печаль без каких бы то ни было явных причин… Возникает меланхолия настолько сильная, что может даже привести к смерти…

И нет более глубокого одиночества, чем одиночество вечности…

Вот тебе ещё одно противоречие: как, оставаясь человеком, радостно и целеустремлённо погрузиться в одиночество вечности? Когда тебе удастся решить эту головоломку, ты будешь готов к решающему путешествию…

Мы — ничтожества — действительно способны встретиться лицом к лицу с одиночеством вечности» (из кн. 7, гл. 6, с. 345–346).

Отчаянное, бесконечное, безысходное одиночество — излучает система подземных туннельных миров, в которых задыхаются многочисленные жертвы — органические существа, пойманные каким-либо одним из «туннелей».

Или следующая романтизация и оправдание тёмной «перспективы» магов:

«Нагваль Хулиан говорил им, что они изгнаны из дома, в котором провели всю свою жизнь. Результатом накопления энергии явилось разрушение гнезда — такого уютного, но сковывающего и скучного — в мире обычной жизни. Подавленность их, по словам нагваля Хулиана, была не печалью потерявших старый дом, но печалью обречённых на поиски нового.

— Новый дом, — продолжал дон Хуан, — не столь уютен. Однако в нём гораздо больше простора.

— Ты заметил, что изгнан, и осознание этого обрело форму глубокой подавленности, потери желания жить. То же самое было и с нами. Поэтому, когда ты сказал, что не хочешь жить. Мы не могли удержаться от смеха» (из кн. 7, гл. 9. с. 391).

Каков этот «новый дом» магов, ожидающих своих очередных «гостей», должно быть полностью ясным; этот «дом» и в самом деле велик — хищная вселенная дьявола для «безличного» пузырька сознания мага необъятна…

Страх! Страх, как известно, — первый «враг» на пути толтеков. У нас это уже четвёртый характерный признак трекинга чёрной магии.