– Киран, не надо. За что ты собираешься его убивать?
– Натан положил руку на плечо своему фамильяру и почувствовал, как тот вздрогнул.
– Это было всего лишь приветствие. Я сам виноват, что зазевался. Отец всегда так проверяет мою реакцию.

Киран несколько секунд медлил, но потом молча спрятал свёрток.

– Заходите в дом, - совсем другим тоном сказал Тор, вновь поднимаясь по ступенькам.

Кариния наотрез отказалась пускать их в таком виде, и пристыженные мужчины коротали время в комнате для слуг, дожидаясь, пока нагреется вода для мытья.

– Ольвен пропала?!

– Вчера. Мы уже не знаем, что думать. Никто не требовал выкупа. В деревне её никто не видел. В доме её нигде нет. Я только из леса - мы проверили абсолютно всё. Ни следов, ничего. Собаки ничего не чуют, - Тор тяжело вздохнул. Ольвен, его младшей и любимой дочери, в этом году должно было исполниться тринадцать. Когда Натан уезжал из дома, он был в том же возрасте, что она сейчас.
– Шихан с людьми продолжает поиски, но даже поисковые заклятия бессильны.

Над столом повисла тишина. Теперь понятно, почему деревня так пустынна, и в поместье никого не видно - все ищут Ольвен.

– Я заехал за горячей едой, и отправляюсь обратно, - через силу продолжил Тор.
– Я понимаю, что вы устали после дороги и хотели бы отдохнуть. И я понимаю, что ваше присутствие вряд ли поможет. Но если вы присоединитесь, то я буду... благодарен.

Натан кивнул. Он никогда не любил хулиганку Ольвен, и то, как все с ней всегда носились. Может, это была зависть. Или ревность. Или ещё что-нибудь похожее. На отца было тяжело смотреть - так сильно его проняла пропажа дочери. Как они могут отказать в помощи?

– Где мы вас сможем найти?

– Я еду к камням. Там у нас что-то вроде полевого лагеря. Вам скажут, что делать дальше.

– Мастер Тор, всё готово, - заглянула в комнату Кариния. Высокая и сухая, похожая на старое дерево и хищную птицу одновременно, домоправительница всегда вызывала у маленького Натана суеверный ужас. Въедливая и цепкая, готовая приложиться розгами за любую оплошность, она была настоящим проклятьем. Сейчас же маг видел перед собой лишь чопорную старую деву в строгом платье и с сурово поджатыми губами. В её волосах добавилось седины, а на лице - морщин. "Я её не боюсь", - повторил он про себя, как заклинание.

– Уже иду, - Тор грузно поднялся из-за стола.
– Покорми их и подготовь ещё одну комнату для господина демонолога, - и прежде чем уйти, он ещё раз посмотрел на сына.
– На конюшне есть лошади. Я скажу Штерцу, чтобы он оседлал вам двоих.

– Киран.

– М?
– Пожиратель вдумчиво жевал хлеб. Было видно, что он уже наелся, но оставлять что-то недоеденным было выше его сил. Горшок ячневой каши, два цыплёнка, кувшин вина и целый хлеб. Своим аппетитом он поверг служанок в священный ужас.

– Скажи, ты когда охотился на демонов... Ты как за ними охотился? Сидел в засаде? Или выслеживал?
– они остались в комнате совсем одни, и только непрекращающийся шорох дождя за окном разбавлял тишину.

– Ты почему интересуешься? Думаешь, могу ли я найти девчонку?

– Если бы мы её нашли, то я мог бы...

Киран требовательно поднял руку, заставляя Натана замолчать.

– Ничего не хочу знать. Я и так чуть не убил человека ни за что, из-за ваших дурацких разборок.

– Но ты можешь?

– Я могу попробовать. Здесь есть вещи, которыми она всё время пользовалась?

– Пойдём в её комнату.

Они поднялись на второй этаж. Натан уверенно шёл вперёд - казалось, он уехал из дома только вчера. Почти ничего не изменилось: всё те же ковры, всё те же картины на стенах...

– Мастер Натан! Мастер Натан?!
– вдруг донеслось снизу.
– Я же просила вас не ходить по дому в грязной обуви!

"Грымза заметила", - злорадно подумал Натан. Ничего, пусть это будет его маленькой местью.

– Сюда, - он толкнул дверь. В комнате было темно, а взять с собой светильник они не догадались. Маг создал маленький огненный шар и запустил под потолок. Обычная комната обычной девочки. Кровать, игрушки, письменный стол со свитками и книгами, ещё одна дверь в гардеробную - Тор не скупился и покупал своей любимой дочери всё, что она только могла пожелать.

– Хм...
– Киран сделал круг по комнате, рассматривая вещи. Возле кровати и письменного стола он задержался особенно долго, как будто прислушиваясь к чему-то.