Шрифт:
Кинер сухо кивнул и спросил:
— Есть какие-либо предположения, что случилось и где они могут быть?
— К сожалению, никаких зацепок, — сказал Мак. — Единственное — нашли на земле ключи от «Чероки». Но всем полицейским патрулям вокруг велено быть начеку — не исключено, что ваши коллеги спустились с горы в каком-то непредсказуемом месте и могут соответственно объявиться там, где их никто не ждет. Ну а мы с напарником и бригадой спасателей возобновим поиски с первыми лучами солнца.
— Ладно, и на том спасибо, — сказал Олинк, фамильярно хлопнув Мака по плечу. — Не забудьте с утра прихватить термосок кофе для нас.
После этого вся четверка двинула по тропе, а Мак и Карильо направились к своей машине.
По дороге Мак несколько раз удрученно оглядывался и видел, как свет мощных фонарей мечется между деревьями. Но когда он садился в машину, густой подлесок уже съел промельки света, да и голосов Кинера и его друзей не было больше слышно.
Севший за руль Карильо рвал и метал.
— Теперь нам спасать задницы еще и этих козлов!
— Не исключено. Хотя я думаю, с ними ничего страшного не случится. Не совсем ведь дураки…
Карильо яростно надавил на педаль сцепления, и гравий полетел из-под колес рванувшейся вперед машины.
— Жалкие придурки! — бесновался Карильо. — Надеюсь, сдохнут в лесу. Буду счастлив выше крыши застегнуть молнию мешка с этой шибко умной очкастой паскудой.
Мак покосился на Карильо. В сердцах чего не скажешь, но есть же предел!
— Надеюсь, Карл, ты это не всерьез, — сказал он. — За такие слова на том свете по головке не погладят. Дурная карма и все такое.
Карильо вырулил машину на шоссе и бросил на коллегу свирепый взгляд:
— Да пошел ты со своей кармой! Еще один умник!
Глава четырнадцатая
С чем бы ни работал Рассел Тардиф — с алюминием в цехах «Боинга» или с деревом в сарайчике-мастерской, — он умел предельно сосредотачиваться на своем деле. В этот момент для него не существовало ничего вокруг: мозг следил лишь за четкостью и точностью движений его рук, и сам Рассел как бы превращался в приложение к станку или электропиле. Всякие «высокоумные» занятия типа чтения он презирал, зато был, можно сказать, поэт в своей профессии: обожал сам процесс превращения сырой заготовки в готовое изделие — безупречное произведение его искусства.
Вот и сейчас — не успел Рассел вернуться к работе, как телевизионное сообщение о пропавших туристах напрочь вылетело из его головы. Его нисколько не беспокоило, что было почти два часа ночи. Этим утром он мог спать сколько угодно: не только воскресенье, но и первый день его двухнедельного отпуска.
Рассел закончил обрезку для соединения в ус, приложил заготовки друг к другу и остался доволен результатом. Как всегда у него — тютелька в тютельку. Откладывая заготовки в сторону, он краем глаза заметил какое-то движение за одним из окон. Озадаченный, он быстро повернулся в сторону маленького оконца с двойными рамами, которые он в свое время лично изготовил и установил. Но снаружи была лишь кромешная тьма. Ручейки дождя на стеклах поблескивали в свете из мастерской. Не желая ломать голову, Рассел списал загадочное движение за окном на бурю: небось пролетел отломленный ветром кедровый сук. А что нынешний дождь лил при полном штиле — это как-то не вспомнилось. Рассел вернулся к прерванной работе.
В голове того двуножки, что был в деревянной пещере, было так мало мыслей, что они почти не улавливались с расстояния. Осторожно заглянув внутрь пещеры, он определил, что двуножка производит бесконечный визг с помощью чего-то похожего на круглый камень, только диковинно блестящий. Сразу же обнаружить себя и насмерть напугать двуножку было неинтересно. Надо, чтоб его тревога нарастала постепенно. Чтоб сначала он был сбит с толку, потом заволновался, затем запаниковал — и наконец ощутил смертельный ужас, неспешное нарастание исходящих из его мозга волн страха будет так приятно просмаковать! От этого венчающее дело убийство будет еще более сладостным.
Расселу не случалось переживать землетрясение. И поэтому на протяжении нескольких секунд он ломал голову, что же происходит. Неужели землетрясение?
Весь сарайчик вдруг ходуном заходил.
Не слишком сильно. Однако достаточно, чтобы Рассел почувствовал неладное и прервал работу.
Висящие по стенам инструменты странно подрагивали. Нет, на землетрясение не похоже: пол под ногами вроде бы неподвижен. Неужели… неужели река таки подмыла берег и мастерская сейчас обрушится вниз? Вот ужас-то! Подобная гибель мастерской, со всем дорогим оборудованием, была его давнишним кошмаром — и, похоже, теперь придется пережить его наяву. Рассел кинулся к двери…
Но тут к почти неслышному сотрясению добавился звук.
Не успел Рассел и пары шагов сделать, как снаружи словно включилась гигантская фреза для обработки огромных листов алюминия. Накаты этого жуткого звука совпадали с раскачиваниями сарайчика. Рассел с ужасом понял: прямо за дверью его ожидает тот, кто способен… издавать такие звуки!
Пульс Рассела в одну секунду зашкалило. В панике он очумело шарил глазами по оконцам — стараясь высмотреть за ними того, кто этак вот проказит… В то же время вопреки очевидности он надеялся, что снаружи все-таки никого нет. Нутром Рассел угадывал, что виновник происходящего не землетрясение, не падающее дерево, не оползающий берег, не падение метеорита, не какие-то сверхсекретные испытания военной техники… Тут беснуется какое-то живое существо.