— Я не могла пройти мимо, видя, как избивают беззащитное животное.

— Конечно, — согласился он. — Вы не могли поступить иначе.

— Почему Леонард вдруг стал таким несносным?

— У него был тяжелый день. К тому же какой-то волкодав задрал недавно несколько овец в округе.

— Я не знала…

Щенок, уютно пристроив грязную лапу на коленях у девушки, жалобно смотрел на нее карими глазами.

Она вздохнула:

— Он выглядит так…

— Трогательно? — подсказал Бейли. — Послушайте старика, мисс Бэрборг, идите и помиритесь с хозяином. А я поищу какую-нибудь еду, пригодную для щенка.

— Я не знаю, хочу ли я мириться с ним. Он не должен был разговаривать со мной так, будто я…

— Идите, идите, — сурово перебил ее Бейли. — Не надо терять времени.

— Мне надо выкупать щенка.

— Я его сам искупаю.

Подняв щенка с пола, она передала его на руки Бейли, улыбнулась той своей улыбкой, которая обычно была причиной многих неприятностей в ее жизни, и медленно закрыла за собой дверь. Вот что бывает, сердито говорила она себе, когда вступаешь в связь с человеком, которого толком и не знаешь! Девушка понимала, что Леонард рассчитывал лишь на краткое приключение, но не ожидала, что роман будет таким кратким. И все из-за щенка. Кто бы мог подумать!

Она вошла в комнату Леонарда.

Из ванной доносился звук льющейся из душа воды. Абигейл присела на краешек кровати и стала ждать. Мокрые джинсы прилипли к ногам. Она подумала, что имеет смысл пойти сначала к себе и переодеться, но было уже поздно. Леонард, абсолютно голый, вышел из ванной, вытирая полотенцем мокрые волосы, и ее сердце дрогнуло и упало.

Стараясь не выдать своего волнения, она с любопытством окинула его взглядом. Настоящий атлет — длинные сильные ноги, узкие бедра, мощный торс, немного испорченный длинным шрамом, пересекавшим грудь. На одной руке была ссадина, на правом колене виднелся след от ушиба. Он снял с головы полотенце и пристально посмотрел на Абигейл.

— Ты действительно ходила только на прогулку? — негромко спросил он.

— Да. Я же сказала.

— И ни с кем не встречалась?

— Нет! Послушай, в чем дело?

Продолжая смотреть на нее, он покачал головой.

— Я провел больше часа по горло в дерьме, я чуть не сломал спину, выгребая мусор из этой чертовой дренажной канавы, потому что мне не хватало терпения дождаться трактора — так я торопился вернуться к тебе. Я хотел получить из твоих рук чашку чая и немного ласки. Я надеялся, что ты ждешь меня с раскрытыми объятиями, полуодетая и благоухающая… а тебя не оказалось дома. Бейли был обеспокоен — ты даже не пообедала…

— Я зашла дальше, чем хотела.

Он вопросительно улыбнулся.

— Это что, извинение?

— Нет, — ответила Абигейл.

— Я отправился искать тебя, — продолжил Леонард. — Провел еще час, преследуемый мыслями, что ты лежишь где-нибудь на дне оврага со сломанной шеей. Весь мой любовный пыл превратился в гнев, беспокойство, раздражение. В лесу тебя не оказалось — я обшарил там все. Затем я услышал истошный крик. Ты кричала не от боли, не от страдания…

— Именно от этого.

— Ты орала от гнева, — поправил он. — Вся в грязи, спасая какого-то щенка, которому в итоге досталось все внимание, на которое рассчитывал я.

— Извини. Но я не могла бросить беззащитное существо.

— Разумеется.

— Разумеется? — воскликнула Абигейл. — Но ведь ты-то бы его бросил! — Он хитро усмехнулся. — Неужели бы не бросил? — недоверчиво спросила она. — Ты бы сделал то же, что и я?

Он кивнул. Девушка недоверчиво посмотрела на него.

— Но ты бы все-таки отдал его в приют для бездомных животных?

Его улыбка стала еще более ироничной, в глазах засветились искорки смеха.

— Наши будущие отношения зависят от моего ответа? — спросил он.

— Возможно. Ты был так разозлен…

— Я был обеспокоен. Как мать, разыскивающая пропавшего ребенка. Сначала мне хотелось тебя отшлепать, потом обнять.

— Меня так и не обняли! — Он рассмеялся и широко раскинул руки. Не двинувшись с места, Абигейл продолжала всматриваться в голубые глаза Леонарда, веселость из которых постепенно улетучивалась. — Так сколько времени у меня есть?

Леонард отбросил в сторону полотенце, пригладил мокрые волосы и присел на кровать рядом с ней. Взяв ее за руку, он посмотрел на сплетенные пальцы, потом — ей в глаза.

— Наш союз, дорогая, — серьезно начал он, — не был декларацией о любви.

— Я понимаю.

И как бы ни было это тяжело, как бы сильно ни хотела Абби иного, но она действительно понимала это.

— Поэтому, отвечая на твой вопрос, я могу сказать только одно: я не знаю, сколько времени у нас есть. Наверное, пока не исчезнут радость, теплота. Ты сожалеешь об этом?