Катя Северова

У меня стало много дел – поместье где-то на окраине Равнины и Гор Священных Родников, хотя я не представляю себе, где это, требует управления.

Штат слуг и управляющих перешел ко мне в наследство от прежних хозяев дома, так что на этот счет можно было не беспокоиться. Но как здешние дворяне умудряются совмещать управление своими участками с уймой обязательных государственных развлечений? Например, сегодня вечером – торжественно отложенная казнь уже двоих бунтовщиков – разбойника Реджо и лжепринца Дамье. Отказаться нельзя. Что делать – ума не приложу.

Наверное, придется отказаться от поездки в усадьбу. Ну, не буду знать еще пару дней, что это за штука – мое поместье – и где оно находится.

В назначенное время я надела свой парадный доспех, беретку с пером вместо шлема, велела седлать свою лучшую клячу и отправилась во дворец. С оруженосцем, как полагается.

Оруженосец у меня – забавный мальчишка, все время боится, что я его побью за какую-нибудь провинность. А я его все не бью да не бью. А может, это не по правилам?

Парень вряд ли намного младше меня, но тут только Вент, кажется, догадывается, сколько мне лет на самом деле. Взрослеют здесь поздно.

Во дворце меня встретил Вент, и мы с ним эдак по-светски побеседовали. Я его пригласила осмотреть мой новый дом – по этикету так положено. Он вежливо согласился и рассказал, что теперь он – новый Повелитель Стен. Я его вежливо поздравила.

Теперь мне стало казаться, что Вент весь насквозь ненастоящий, фальшивый – больно уж хороший. И все равно такой симпатяга!

На казни произошла небольшая неприятность. Когда выводили Рена, из дверей тюрьмы вырвался следом один парень – Игорь. Но одет он был, как местные, поэтому я его не сразу узнала. Он напустил на стражников огненный вихрь и покалечил бы много народу, а то и казнь бы сорвал, но Вент заключил его в каменный купол. Все созданное Повелителем Стен существует одни сутки. На это время Игорь был остановлен, а там уже король решит, что с ним делать.

Снова на помост вывели Рена. Снова горластый герольд зачитал долгий список его преступлений, а веселый палач принялся точить меч, приговаривая, что если так пойдет дальше, придется королю раскошелиться на новый: этот сточится, так и не срубив ни одной головы.

Толпа дружно хохотала. Я посмотрела на Вента. Он думал о чем-то далеком, совершенно не следил за тем, что происходит на площади. В такие минуты мне гораздо больше нравилось его лицо. Улыбаясь, он будто прятался ото всех.

К Рену подошли трое здоровяков – пригнуть его голову к чурбачку с красной материей. Но он – откуда только силы взялись – натурально разорвал (я сама видела) цепь на руках и раскидал всех троих сытых-здоровых по углам помоста. Вент вернулся к реальности и вперился в середину площади. Такого оборота событий никто не предполагал. К Рену бросились рыцари из внутреннего ряда оцепления, но тот и не собирался нападать на кого-то еще. Не успел и один воин к нему прикоснуться, как он покачнулся и упал. Толпа разом вздохнула. По рядам пронеслось: «Что случилось? Что случилось?»

Вент сидел на своем месте, плотно прижавшись к спинке скамьи, и зло перебирал ордена на правом рукаве.

– Что случилось? – спросила я у него.

– Он убил себя. Его племя владеет странной магией, это одна из ее возможностей.

По рядам толпы пронеслось: «Он умер! Он умер!» У меня на душе стало очень нехорошо.

Из-за такого недоразумения казнь Дамье отложили.

– Ничего, – сказал король, – на тот свет не опоздаешь.

На пиру было невесело. Казнь не удалась, Вент сидел злой, мало ел и много пил. А я размышляла обо всем случившемся. Наконец-то я призналась себе, что влюбилась в этого странного, непонятного для меня человека, как последняя идиотка. А ему на меня, конечно, наплевать с высокой колокольни. Он в своем дремучем средневековье значительно цивилизованней меня. И смотрит на меня, как на неведому зверушку, очень, правда, полезную. А на самом деле он, наверное, любит ту дурочку в разрезанных шароварах, а то и вовсе никого не любит, зачем ему это надо?

Когда я так решила, мне стало очень тоскливо, как будто вот была у меня в жизни цель, а теперь ее р-раз – и нету. Я поняла, что надо мысленно вернуться в то время, когда я еще не встретила в поле тот отряд с ла-Коэ во главе, и жить так, как будто ничего с того момента не случилось. Я подняла голову и огляделась. Блин горелый! Чего я с тех пор наворотила – где на все индульгенцию купить?! Димку с Игорем вот-вот казнят, а может, уже придушили где-нибудь втихаря. Наташку замуж за идиота-короля выдавать собираются, а когда она меня о помощи просила, я ее послала! Что с Олей и Максом – не знаю, а разве это нормально?! И когда тут такие дела творятся, я сижу и думаю, где ж мое поместье находится – в той стороне или в этой! Так жить нельзя.

И какие вокруг примеры? Старина Вент – теперь-то я тебя, парень, раскусила! – свою политику проводит. На короля нечего оглядываться, он параноик. К тому же мне не сват и не брат. Начну-ка я свою собственную линию. Войско у меня есть, в политической ситуации вроде бы ориентируюсь, и кто мне помешает! Надо же, какая я была глупая! Амулет Повелителя Стен отдала почти за спасибо! А как бы он мне теперь пригодился!

Кстати, Рена жалко. Наверное, он был очень неплохой мужик, честный во всяком случае. И гордый. А Вент все-таки симпатяга. Боже, такой человек!.. Нетушки, эту мысль я думать не буду, эта мысль неправильная и ничего хорошего из нее не выйдет.

А задача момента у меня будет такая: сделать так, чтобы Димка с Игорем живы остались. Интересно, когда я перед ними извиняться буду, что скажет, например, Дима? Ну, уж он-то скажет! Надолго запомнится! А Игорь? Не знаю, наверное, тоже возмущаться начнет. Он это занятие очень любит.

Хорошо, задача момента определена, теперь…

– Катрин, почему вы не берете жаркое? – опять мило улыбаясь, спросил Вент. Я теперь только заметила, что около меня уже, наверное, долго, стоит паж с королевским предложением взять кусочек жаркого. По этикету, пока я не соглашусь, он так и должен тут торчать.