Шрифт:
— Кстати, музыка давно закончилась. Ресторан закрывается. Мне было очень приятно видеть тебя сегодня…
— Взаимно.
— Ты больше ничего не скажешь мне на прощание?
Марк навис над ней. Большой, грузный, смуглый брюнет — ни дать ни взять — классический бандит из Чикаго. Только не хватает тоненьких усов над верхней губой и широкополой шляпы в стиле тридцатых годов…
Она опустила глаза, чтобы скрыть смех. Дженни давно хотелось спать, а вот играть в романтическую ностальгию с Марком, напротив, совсем не хотелось.
— Ну что ж. Передавай привет Мишель. Я пошла спать.
— И все?
— И все. Марк, пропусти меня. Мы еще увидимся, к чему эти дешевые комедии?
— И правда. У нас все только начинается. Ну… пока… — Он еще раз поцеловал ее, на этот раз — в плечо, аккуратно отодвинув тоненькую бретельку платья, и зашагал прочь, насвистывая что-то веселое.
Дженни тоже направилась в свое крыло отеля. Ей нужно было пройти через огромный холл, уставленный креслами, пальмами (как будто этого добра не хватало на улице), столиками и даже книжными стеллажами. Сейчас холл был абсолютно пуст, там царил полумрак. За широким полукруглым столом дремал метрдотель, который еще недавно с воодушевлением таскал ее сумки. Стараясь ступать как можно аккуратней, Дженни пробиралась через холл, слушая тихое эхо своих шагов. Внезапно она оступилась, отчего метрдотель вздрогнул и проснулся.
— Чертовы каблуки! — выругалась она и вдруг вскрикнула, неожиданно увидев перед собой мужчину.
Он вырос буквально из-под земли, словно привидение в темноте, не издав ни единого звука. Дженни лишь на секунду отвернулась, чтобы посмотреть на огромные старинные часы, встроенные в фонтан, и за эту короткую секунду перед ней появился ОН.
Это был сегодняшний мужчина из лифта. Тот, который не хотел обращать на нее внимания. На этот раз он стоял перед ней и смотрел прямо в глаза. Молча.
— Все в порядке, мэм?! — запоздало крикнул метрдотель.
Она смогла только кивнуть в ответ, не сводя глаз со странного незнакомца и ощущая, как по спине с нарастающей скоростью забегали мурашки.
— Ну-ну. Не бойтесь. Неужели я вас так сильно напугал?
— Да, — пролепетала она, стараясь взять себя в руки.
— У меня только один вопрос.
— Да?
— Вы знакомы с мужчиной, с которым сейчас танцевали?
— Да.
— Давно?
— Да.
— Он ваш… э…
— Нет. Он муж моей подруги. — Дженни почему-то покраснела. Интересно давно он наблюдал за ними? — А вы, собственно, почему интересуетесь?
— Я до некоторых пор тоже сидел в ресторане, хотя вы меня не заметили. А потом ушел.
— А…
— Но видел, как вы целовались. Думаю, вашей подруге это было бы не очень-то приятно узнать.
Дженни вскинула на него наивные глаза и с нежной издевкой проговорила:
— А я так не думаю. Моя подруга — человек широких взглядов. Вы из полиции нравов?
— Нет. Просто он показался мне знакомым… Я ошибся.
— Черта с два. Что вам от него надо?
— Ничего. Я же сказал, что ошибся. Спокойной ночи. — Мужчина словно жег ее глазами. Таких взглядов за свою жизнь она повидала немало, однако в этот раз все было как-то не так. Имея богатый и своеобразный опыт общения с людьми, Дженни прекрасно могла отличить случайного собеседника от человека, которому надо что-то разнюхать. Сейчас не оставалось никаких сомнений, что этому загадочному типу нужен Марк. А она, как юная гимназистка, ответила на все его вопросы и ничего не узнала взамен. Это что-то неслыханное! Только усталость и внезапный испуг могли сделать ее такой податливой. А еще, конечно, вино.
Мужчина тем временем обошел ее и решительно двинулся в противоположную сторону.
— Стареешь, Фокси, — пробормотала она шепотом и пошла в свой номер.
3
Раньше она мечтала быть актрисой. Особенно в детстве, когда еще верила, что у них будет нормальная семья, мама бросит пить, и они все переедут в Лос-Анджелес, где папа откроет свое казино. А она, Дженни, станет учиться на актерском факультете… А рядом — Голливуд! Его недаром называют страной грез. Для Дженни он стал самой главной, единственной и заветной мечтой.
Да, когда-нибудь она станет сниматься в фильмах! Когда-нибудь у нее начнется совсем другая жизнь! А пока…
А пока их жизнь можно было назвать средней. Так живут многие американские семьи. Мелкий пригород Нью-Йорка, местная школа с задиристыми черными мальчишками, лучшая и единственная подружка Мишель… У Мишель пил отец. У Дженни — мать. Это сильно сближало их с раннего детства.
Мама не помнила настоящую дату рождения своей дочери, а отца вообще не было рядом в тот период жизни.