Шрифт:
— Привет, — удивленно произнес он.
Розмари вышла из машины и остановилась у ворот. Маргаритки, хризантемы и георгины были еще в цвету.
— Жаль, что в любой день их может уничтожить мороз, особенно георгины.
— Да. — Мэтт посмотрел на безоблачное небо, и Розмари заметила, что у него усталое лицо. — Уже несколько недель не было дождя, — пробормотал он. — Зато полно туч. Не удивлюсь, если сегодня ночью ударит мороз.
Розмари с нежностью и удивлением смотрела на него. Почему его так волнует погода?
— Не переживайте, — посоветовала она. — Ваши маргаритки и хризантемы выглядят крепкими.
Мэтт удивленно посмотрел на нее, словно не понимая, о чем она говорит. Потом его лицо просветлело.
— А, цветы…
Розмари засмеялась:
— Вы о чем-то думали, Мэтт?
Глупый вопрос. Конечно, у него полно дел, хотя ничего странного больше не случилось в лесу после того дня, когда были спилены деревья.
Мэтт воткнул в землю лопату.
— Точно, — ответил он.
— Это касается участка?
— Кроме всего прочего.
Что же еще, подумала Розмари. Что-то с Лидией? Но Мэтт не просветил ее на этот счет.
— Я собираюсь пить чай. Будете?
— С удовольствием, спасибо.
Сияя от радости, Розмари вошла в ворота. Она понимала, что сделала ошибку. Через несколько минут Мэтт может сказать или сделать что-нибудь, что причинит ей боль, но сейчас она не могла думать ни о чем другом, кроме того, что он был рядом с ней.
— Располагайтесь, — предложил он. — Я вернусь через минуту.
— Поставить чайник?
— Если хотите.
Розмари хотела. Ей нравилось хлопотать у него на кухне. Она поставила на плиту полный чайник и приготовила поднос с чашками, блюдцами, молоком и сахаром. Мэтт прошел под окном, и Розмари показалось таким естественным, что он работал в саду, а она возилась на кухне, что она легко представила себя его женой.
Он был еще на улице, когда она заварила чай и принесла его в гостиную. Недоумевая, почему он задержался, Розмари уже собиралась выйти и сказать, что чай готов, когда Мэтт появился с великолепным букетом георгин.
— Мэтт, вы их срезали? Они прекрасны.
— Это вам.
— Мне? Но… — Мэтт положил цветы на стол. Розмари взяла букет и спрятала в нем лицо. — Мэтт, они такие красивые! Огромное вам спасибо.
— Я решил подарить их вам. Если завтра будет мороз, они все равно погибнут.
Его объяснения не уменьшили радости Розмари. Она бережно положила букет и разлила чай.
— Очень мило, — усмехнулся Мэтт. — Я пригласил вас на чай и предоставил вам готовить его самой.
— Мне было приятно.
Мэтт пристально посмотрел на нее:
— Вы очень хороший человек, Розмари. Тот, кто женится на вас, будет счастлив.
Розмари покраснела. В комнате воцарилось молчание, но она не смогла его вынести и спросила:
— Мэтт, это правда, что вы все-таки уедете в Канаду? Навсегда.
— Кто вам такое сказал?
— Лидия.
— Лидия? — Мэтт вздохнул. — Я мог бы уехать. В Канаде можно спокойно выращивать деревья и точно знать, кто твои друзья, а кто враги. И если я останусь там, то у Джерри или Хью появится шанс занять мое место. Лично я рекомендовал бы Хью.
Розмари рассеянно улыбнулась.
— Да, Хью хороший человек и достоин этого, — пробормотала она, но ее опечалило, что Мэтту неуютно здесь. — Канада ужасно далеко, Мэтт.
Мэтт посмотрел на нее:
— Да, знаю.
Розмари была не в силах выносить молчание. Ее рука задрожала, и чашка громко зазвенела. Боясь, что выдала себя, она поспешно поднялась на ноги.
— Спасибо за чай. Я должна идти.
Мэтт медленно встал, потушил спичку и положил ее вместе с трубкой в пепельницу. Затем опустил ладонь на руку Розмари, и она напряглась.
— Я должна идти, Мэтт, — в отчаянии повторила она.
Он убрал руку.
— Хорошо, Розмари. Я не стану вас задерживать. И не забудьте цветы.
Он взял букет и вручил ей. Розмари поспешно вышла. Еще мгновение, и она могла бы потерять голову. Розмари приняла решение больше никогда не оставаться с ним наедине. Мэтт открыл ворота, и она быстро направилась к машине. Он стоял и смотрел ей вслед, пока машина не скрылась из вида.
К счастью, до дома было недалеко, а Денни с отцом уехали в Брокенхерст, так что Розмари могла побыть одна. Ее рука все еще дрожала, когда она отпирала дверь. Розмари прошла на кухню, положила георгины на стол и опустилась в уютное кресло Денни, прикрыв глаза. Казалось, старому креслу передались доброта и понимание его владелицы, и оно приняло Розмари в свои объятия, словно мать дитя. Розмари почувствовала, как постепенно успокаивается. Со вздохом она открыла глаза и направилась к шкафу поискать вазу.