— Вы когда-нибудь слышали о ком-то более опасном и надменном, чем эти пятеро из банды? Никогда их не видел, но, говорят, они одеты во все черное с головы до ног и ездят на белых лошадях. Уповаю на Господа, что разбойники не появятся здесь, в Ред Вулф. Тридцать охотников преследуют их с тех самых пор, как они убежали из тюрьмы, но ни один не пойман. Думаю, чтобы избавиться от них, не обойтись без помощи бога, а то и самого дьявола.

Роман кивнул, но его мысли сосредоточились на Теодосии.

— Сколько мужчин, по-вашему, живет в Ред Вулф, мистер Парке?

— Что? — мистер Парке поскреб щеку, поросшую бакенбардами. — Э… не знаю. Около ста семидесяти. Может, две сотни.

Две сотни! Цифра завертелась в мозгу Романа словно перекати-поле, подхваченное вихревым пыльным потоком.

Он погладил большим пальцем дуло своего кольта, про себя произнес клятву: если хоть один из претендентов подойдет на роль любовника Теодосии, то сильно пожалеет, что не родился маленьким, светловолосым, зеленоглазым и непроходимо глупым.

Услышав, как открывается дверь, Теодосия повернулась от окна и посмотрела на Романа, входившего в комнату.

— Идем, Теодосия. Хочется есть.

— Роман, ты видел? — спросила она, указывая на улицу внизу. — Мальчик уже разносит мои циркуляры, даже расклеивает их на фасадах различных зданий.

Снова погладив оружие, Роман пробежался взглядом по ее телу, любуясь каждой его частью.

Он никогда не видел у нее такой прически, которую она сделала сейчас: маленькие косички уложены на макушке и заколоты цветами из зеленого бархата; несколько блестящих локонов лежали на стройной шее, касаясь нитки жемчуга, — почти такого же светлого оттенка, как и ее кожа.

Шелковое платье напоминало ему рассвет — неуловимое сочетание розового, оранжевого и желтого: как нежные цветы льнут к утреннему небу, так платье подчеркивало фигуру Теодосии.

Роман испугался: если ей вздумается чихнуть, кашлянуть или даже рассмеяться, как бы из глубокого выреза не выпала грудь.

Он придумывал что-нибудь забавное, чтобы рассмешить ее.

— Что ты так смотришь, Роман? — и задав вопрос, не могла оторваться от него: черный костюм и накрахмаленная белая рубашка так подходили к его смуглой коже; черный галстук-ленточка, как и угольно-черные волосы, свисал на широкую грудь, но строгость в одежде не скрывала недюжинной силы, сквозившей в каждой части его массивного тела, напротив, лишь подчеркивая ее.

Сладостный трепет запульсировал внутри нее.

— О чем ты думаешь, Теодосия?

Она отметила его обычную понимающую ухмылку.

— Тебе известны мои мысли, поэтому не вижу необходимости обсуждать их. — Зашуршали персиковые юбки. — Аптон и Лилиан купили мне это в Париже. Тебе нравится?

Роман лишний раз убедился: девушка не чувствует своей красоты, как другие женщины запаха духов, — подумал он. Сомневаюсь, что хоть один мужчина в мире устоит против ее очарования.

Эта мысль напомнила ему, что не он единственный будет наслаждаться великолепным зрелищем, горожане Ред Вулф тоже получат свою долю удовольствия.

Грязные ублюдки все они, и его обязанность, как телохранителя, положить конец неприятностям прежде, чем они начнутся; скрестив руки на груди, изобразил позу монумента.

— Мне не нравится это платье, и ты не пойдешь в нем. Надень что-нибудь другое.

— Что-нибудь другое? Но, Роман, оно идеально подходит для ужина.

Он изучающе взглянул на платье, пытаясь придумать что-нибудь поубедительнее.

— Слишком тесное. Ты не сможешь есть…

— Прекрасно смогу.

Его взгляд уперся в ложбинку между пышными грудями.

— Застегни пуговицы.

— У него нет пуговиц. Снова уставился на платье.

— Волочится по земле, а улицы пыльные.

— Могу приподнять.

— В стульях «Виктории» полно трещин и гвоздей — порвешь наряд на клочки, когда сядешь, поэтому сними и надень что-нибудь…

— Виктории?

— «Кафе Виктории». Единственный ресторан в Ред Вулф, и его стульями давно пора растопить печь.

Теодосия натянула перчатки.

— Роман, скажи правду, что тебя беспокоит в моей внешности?

Он знал, что, если не сказать ей, она узнает путем своего анализа.

— Хорошо. Правда в том, что такое платье привлечет каждого похотливого сукина сына в Ред Вулф, благо твои дурацкие объявления, Теодосия, висят везде, и мужчины прочитали их. Ты, возможно, единственная новая женщина в городе, поэтому они сразу узнают в тебе ту мисс Уорт, которая готова заплатить золотом за то, чтобы с тобой переспали. Они столпятся вокруг тебя…