Лишь кивнул, точно говоря, как знаешь,- Мэроу вновь отодвинулся подальше во мрак ночи.

К тому времени Лант уже перестал обращать внимание на выходки друга, которые сперва сильно раздражали его. На то он, в конце концов, и был Мэроу, что бы вести себя мир его знает как. Когда Мэроу затих, предпочтя только сверкать глазами в темноте, Лант завёл с Илией долгую беседу о случившемся с Риан-Ондимом, о илиях и том, что те могут предпринять, если в мир придёт большая опасность. О планах самой Лины по приходу в Брасьен и тому подобное. Говорили они долго и с удовольствием, друг друга нисколько не раздражая, как того добивался Мэроу одним своим словом. Илия, казалось, не столько была довольна, сколько разрешала разговаривать с собой. Держала себя гордо, сидела с прямой спиной и пристально наблюдала за собеседником, не забывая - а это Лант спиной ощущал - не забывая следить за всеми частями света, мало ли какая опасность выдастся. Иногда она улыбалась, иногда хмурилась. Но глаза при этом всегда глядели умно и с нескрываемым интересом. И как будто вызывающе.

С удовольствием проведя вечер за беседой, Лант ложился спать с лёгким сердцем, чего не было уже давно. Когда же? Ещё в лесу. Да, кажется... Вскоре Лант заснул. А Мэроу тем временем лежал положив руку под голову и смотрел впереди себя через танцующий в темноте костёр на лицо илии. И она открыла глаза и так же долго смотрела, пока невольно не нахмурилась и отвернулась скрывая обиду, сделав вид, что намеревается спать.

Утром солнце светило ярко и радостно. Поднялись рано, раньше всех встала Лина. Пропала куда-то на час, зато когда вернулась, принесла двух убитый кроликов. Отдав их Ланту на готовку Лина принялась чесать своего коня.

– Почему я?- сказал Лант, тем не менее принимая тушки.

– По тебе видно, что ты с этим справишься,- ответила Лина не бросая своего занятия.- Я могу ещё воды принести. Но раз я их добыла - вы тогда и потрошите.

С виду Лина была свежа и бодра. Лант и сам успел расчесаться, взлохмаченный же Мэроу всё ещё сидел на подстилке, сонно наблюдая за копошащимися Лантом и Линой, и, по всей видимости, нисколько не желая подниматься.

– Умойся,- проходя мимо друга Лант весело улыбнулся. Сразу видно было - настроение у него лучше некуда.

– Холодная вода, фе,- отозвался в свою очередь Мэроу.

– Ну и ходи заспанный,- занимаясь кроликами Лант перестал обращать внимание на Мэроу. Лина вскоре взяла котелок и сходив к ручью наполнила его водой. И села возле костра довольная и готовая к предстоящему пути. Пока варился кролик они перекидывались с Лантом всевозможными замечаниями. Но вот возле костра упал на траву и Мэроу, подпёр голову руками и, как загипнотизированный, уставился на двух сидящих перед ним. Илия тут же замолчала, принялась равнодушно следить за варевом. Лант то и дело подкидывал в котелок кое-что из своих запасов.

Ели долго и с немереным аппетитом. Одна Лина истребила целого кроля. С большей частью второго справился Лант, чувствуя большой прилив сил. Мэроу же стоило ему только посмотреть на варёное мясо предпочёл грызть нашедшуюся в мешке морковину, но ему никто и не мешал.

Когда трапеза подошла к концу, Лина поднялась, потянулась и принялась собирать вещи, в то время как Лант мыл котелок, а Мэроу собирал их пожитки.

– За месяц доберёмся,- сказала Лина когда они уже собрались и были готовы к предстоящему пути.

Дорога выдавалась лёгкой и приятной. Никаких приключений на долю путникам больше не выпадало, редкие деревеньки да хижины отшельников настороженно и неприветливо посматривали на путников. После битвы у Риан-Ондима мало кто мог позволить себе пустить на ночь трёх путешественников. Так что приходилось всё время ночевать у костра да в овраге, что защищал от ветра. Припасы покупал Лант, Лина предпочитала редко разговаривать с людьми, но когда уж заговаривала - люди так сами и норовили помочь да пораспрашивать. Не часто доводилось им видеть илия, хоть и бескрылого.

– На меня и в Илиуме смотрят не так как на всех,- позже поясняла Лина, когда они ужинали у костра.- Тут же вас, людей, хлебом не корми - дай потаращиться.

Этой ночью остановились на ночлег недалеко от поселения и теперь наблюдали как зажигались отпугивающие ночное зверьё большие костры. Трое вахноров как раз бродили рядом, изрядно Лантом присмирённые.

Лина сидела подобрав под себя ноги и положив рядом короткий лук.

– Пусть только сунутся,- смотря через темноту на горящие звериные глаза торжественно сказала она.- Не люблю я луки.- Прожевав свою картошину призналась бесхитростно илия.- Стрелять из них неудобно. Не то, что копья. Но у вас здесь разгуливать с копьём не стоит. И без того слишком много глаз.- Сегодня Лина пребывала в довольно хорошем расположении духа и периодически шутила, колко поддразнивая людские привычки и предпочтения, рассказывала интересные истории о царстве илий.

Лант часто спрашивал её. Мэроу ловя каждое слово слушал молча и с интересом.

– А что дети?- отвечая на вопрос Ланта произнесла Лина.- Дети появляются из яиц, конечно же. Кто пробьётся через скорлупу, тот и выживет.

– Как же остальные?- распахнув широко глаза, удивился Лант.

– Зачем спасать того, кто сам себя потом не спасёт?- в свою очередь изумилась Лина.- Хотя... тут она замялась.- Когда я... была среди людей... и слабые становились сильными... но мы илии. Каким илий родился - таким и умрёт. Его сердце не меняется ни разу за жизнь. Если он появился в мир добрым и щедрым - таким и умрёт, если мрачным и скрытным - то умёт таким, а не каким либо иначе. Илия невозможно изменить. Это вы, люди, меняетесь.- Тут она заговорила тише и печально, не замечая того.- То человек один, то вдруг другой. Как один человек может стать другим, это же уже не он? И не он умывался с утра и не он ел картошку. Так?