– Я купила кольт, – неожиданно сказала Катя, закончив гипнотизировать тлеющую сигарету.

– Кольт? – вскинул брови Туровский и напрягся. – Превышение самообороны.

– Он подарочный, – улыбнулась девушка.

– Это хорошо, – вздохнул с облегчением сыщик. – Только не возлагайте на него особых надежд. Не всякий преступник поверит, что хрупкая девушка может в него выстрелить. Когда станете целиться, постарайтесь, чтобы рука не дрожала, губы сожмите плотно, прищурьте один глаз.

– Как это?

Туровский подошел к Катерине, поднял ее и принялся показывать, как нужно правильно целиться во врага. Катя вытягивала вперед руку с сигаретой, чувствовала, как Андрей прижимается к ней телом, дышит прямо в торчащие волосы на макушке, старается наставить ее на путь истинный, переживает за нее, волнуется. Но его мужественный облик ее больше не волновал. Если бы вместо него прижимался Воскресенский...

Катя поморщилась, это становится навязчивой идеей. Она что, влюбилась в типа, который ее игнорирует?!

– Что это вы делаете?

Воскресенский возник на пороге кухни совершенно неожиданно. Он уставился на Катю, которую Андрей прижимал к себе, показывая, как следует держать вытянутую руку с кольтом, вместо которого торчала сигарета.

– Курим, – испугалась Катя, направив руку с сигаретой ко рту. – А вы что подумали?

– Ничего, – пожал плечами Олег, – лишней сигаретки не найдется?

Они стояли и курили втроем. Это было так глупо, что Катя едва сдерживала смех. А потом ей стало не до смеха. Перед глазами все поплыло, перекосилось, вытянутые лица мужчин вытянулись еще больше, голоса стали раздаваться глуше, а перед глазами расстелилась сизая дымка.

– Обкурилась, бедняжка, – услышала Катя через секунду-другую.

Она сидела на табурете и хлопала ресницами.

– Что это было? – удивленно произнесла она.

– Вы что, – возмущенно поинтересовался Туровский, – никогда до этого не курили?!

Катя помотала головой, и перед ней опять все поплыло. Она взяла поданный Олегом стакан воды и принялась жадно пить.

– Этого не может быть, – в недоумении потер лоб Туровский. – Каждая современная девица смолит так, что моль в ее гардеробе стала артефактом.

– Наши девицы не смолят, – восхищенно сказал Воскресенский, глядя на Катю. – И не нужно начинать некоторым в угоду!

– Да, – мрачно согласился с ним Туровский, – не нужно начинать. – Он не подумал, что мог ошибиться, но ошибся: Серегина не курила. В чем он ошибся еще? – Машинка не ваша, Олег?

– Какая?

Но продолжить разговор им не дали. В кухню пришла Клеопатра Деонисовна и сообщила, что Василина Семеновна уезжает на такси и хочет со всеми попрощаться.

Катя под влиянием момента, почему – она впоследствии сама не могла объяснить, собралась ехать вместе с ней, хотя Воскресенский с Туровским упорно предлагали ее подвезти. Даже стало приятно, что сразу двое мужчин хотят проводить ее до дома.

– Андрюша очень положительный, – укоризненно сказала Василина Семеновна, когда Катя устроилась рядом с ней на заднем сиденье. – Ни пьет, ни курит, холостяк. Тебе, Катюша, нужно было ехать с ним. Скажу по секрету, Клепа мечтает нянчить внуков.

Катя улыбалась и махала рукой провожающим, высыпавшим на крыльцо.

Только когда дом Туровских скрылся за поворотом, она почувствовала настоящую тревогу.

Дура! Дура! Зачем она поехала с Василиной?! Как теперь одной заходить в темный подъезд? Впрочем, подпускать малознакомого мужчину сразу так близко чревато неприятными последствиями. Она влюбится, он обманет, поиграет, бросит, а городок небольшой, подбирать будет некому. Катя спохватилась, что думает словами Василины Семеновны, которая как раз об этом всю дорогу говорила, упорно сватая ее Туровскому.

– Привет Аленке с Семеном! – постаралась радостно сказать она, выпрыгивая из машины едва ли не на ходу.

– Обязательно передам, – обиженно поджала губы свекровь лучшей подруги. – Эх, молодежь непослушная!

За нее Катя не беспокоилась, Кротовы жили поблизости, в любом случае Василина Семеновна позвонит, и ее пойдут встречать. А вот Кате звонить некому. Она напряглась, заходя в полутемный двор, и инстинктивно замедлила шаги, вглядываясь во мрак. Преступник не ждал ее возле детской песочницы, на скамейке у подъезда его тоже не было видно. Он мрачной тенью из ада возник у самой подъездной двери и нагло поинтересовался, принюхиваясь к ее волосам: