Шрифт:
— Перестань, Алекси, — прошептала она, теряя дыхание.
— Почему я должен перестать? — Алекси как раз начал входить во вкус. — Тебе не нравится?
Джессика едва дышала.
— Нет… не… останавливайся…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Буй далеко от берега негромко побрякивал в темноте. Ветер, приносивший этот звук, пах солью.
Алекси нес Джессику в свой дом на руках. Шел не торопясь, будто бы его не лупил по голым плечам ледяной дождь.
Первобытный жест обладания. Надо достойно на него ответить: Джессика позволила себе подчиниться инстинкту женщины, требующему обвить его шею руками, довериться ему. Отодвинуть его волосы, прилипшие к щеке, снять с бровей капли дождя. Кончиками пальцев убрать влагу со скулы.
Внутри дома он пинком захлопнул дверь, но свою ношу не отпускал; стоял с ней, будто боялся потерять. Звучно втянул воздух, нетерпеливо ткнулся в нее холодным лицом и наконец поставил Джессику на ноги.
— У этой женщины слишком сильный дух, — буркнул он, шагая к окнам, открыл их, затем дверь на веранду.
Заглянул в еще одну дверь.
— Хорошо. В ванной она не была. Ванная для тебя. Я принесу твои вещи и поставлю машину в гараж.
— Не надо…
— Никаких «не надо». — Лицо Алекси приобрело свирепое выражение. — Ты остаешься здесь. Запах быстро выветрится.
— Ты не должен давать мне никаких объяснений.
— Я не поощрял ее. Сказал ей, что я не свободен. Все равно выслеживает меня. Вот и сюда добралась.
Он взглянул на гостью, и его слова с еле заметным акцентом были похожи на старомодные фразы:
— Ты знаешь, что я ожидаю тебя. Что так надо. Что другой женщины у меня нет. Ты видишь это глазами своей души. И это тебя пугает. Собственные чувства тебя пугают. Понятно, все происходящее принять нелегко, ведь мы так недолго знакомы. Я хотел бы выразить все это лучше, но… Пойду за твоими сумками.
И вышел в темноту. Взволнованная, обеспокоенная тем, что ее тело пылает желанием, Джессика закрыла окна и вошла в ванную комнату. Пахло здесь только Алекси, и устроено все было определенно с намерением сделать приятное женщине. Гигантская ванна на ножках стояла рядом с большим окном, наверно, оно выходит на океан. В корзине стоят рулоны пушистых полотенец; на табуретке рядом с ванной в большой раковине ароматные куски мыла — Виллоу фирменные. Общий колорит смягчают пушистые половички на белом линолеуме. Над широким зеркалом приспособлены неяркие лампочки, под ним — широкий туалетный столик. «Ванная для тебя», — сказал Алекси.
Он так был уверен, что она приедет?
Или эти маленькие пакетики с презервативами на столике рассчитаны на другую женщину?
В двери появился Алекси, капли воды блестели на голых плечах. Бросив ее багаж на большое кресло, он выключил яркое электрическое освещение и, чиркнув спичкой, поднес ее поочередно к свечам на столе. Язычки пламени затрепетали, отбрасываемая ими тень Алекси на стене казалась огромной. Он подошел к ней.
Джессика затаила дыхание.
— Сними пальто. — Сказал он это шепотом, но с такой силой и страстью, что комната как будто содрогнулась.
Рука Джессики сама потянулась к поясу его джинсов.
— Я привезла свои, — шепнула она ему в ухо.
— Что привезла?
— Предохранительные средства. В ванной… это твои? Или ее?
— Мои, но если ты привезла… выходит, приехала за мной. — Алекси принялся снимать с нее пальто. — Значит, ты очень хочешь меня.
— Или ты — меня.
— Верно. Но если мне предстоит вынуть тебя из этого пальто и сунуть в свою постель, тебе придется отпустить мои штаны… или снять их с меня.
Она медленно расстегивала молнию, ее пальцы дрожали.
Напрягшаяся плоть Алекси, вырвавшись на свободу, легла ей в руку, горячая, атласно-гладкая, твердая. Сейчас она войдет в ее тело…
Джессика резко отодвинулась и посмотрела на Алекси. Страха рядом с ним не было — только вздымающийся медленным прибоем ритм желания. Волны страсти проникали внутрь и вытесняли все, кроме примитивного стремления взять мужчину.
Позволив своему пальто упасть на пол, она, сдерживая дыхание, наслаждалась тем, как Алекси смотрел на нее.
— Подойди, — приказал он, не двигаясь сам. — Ко мне.
— Я и так здесь.
— Ближе. — Он неторопливо наклонился, чтобы снова поднять ее на руки. Только на этот раз он опустил ее на кровать. Снял джинсы и лег рядом на бок, чтобы удобнее было изучать Джессику. Она пригладила его мокрые волосы и постаралась расслабиться, пока его рука скользила по ней, осторожно лаская.
— До того как настанет утро, ты поймешь, что принадлежишь мне, — шепнул он прямо в ее губы.