– С Бродниковой?

– Вы о ней уже узнали. Такая типичная хищница. Никаких моральных запретов, никаких нравственных норм. Она вдова бизнесмена, которого убили полгода назад. И теперь Алдона повсюду появляется с этой вдовой при живом супруге. Мне даже неприятно об этом подумать. Завтра я тоже буду на этом приеме и даже не знаю, что именно скажу Алдоне. Если ее мужу грозит пожизненное заключение, то она обязана как минимум сидеть дома, а не ходить на приемы.

– Вы можете достать мне приглашение? – спросил Дронго.

– Конечно. Меня приглашают с мужем, а супруг уже давно живет в Германии. Думаю, что они не будут возражать, если вы придете со мной.

– Тогда договорились. Но завтра утром я все равно собираюсь навестить жену вашего дяди.

– Лучше сделайте это во второй половине дня, – посоветовала Сабина, – она встает после двух. У нее такой распорядок дня.

– Ничего. Значит, мы встретимся после двух. А когда мне подъехать за вами?

– К шести. С учетом возможных пробок, мы должны быть там в семь часов вечера.

– Тогда договорились. Назовите адрес, куда я должен подъехать. И дайте мне номер мобильного телефона вашей родственницы. Я сам позвоню Алдоне.

Выслушав адрес и номер телефона, он положил трубку. Немного подумав, поднял трубку снова и набрал номер своего друга и напарника – Эдгара Вейдеманиса.

– Добрый вечер, Эдгар, – начал Дронго, – как у нас дела?

– Леня Кружков получает десятки писем от разных людей. Все хотят с тобой встретиться. Ты становишься популярным, как рок-звезда.

– Только звезды не возятся в таком дерьме, – в сердцах произнес Дронго.

– Что ты сказал?

– Ничего. У меня к вам две просьбы. Первая – узнать про детективное частное агентство «Осирис». И вторая – я сейчас продиктую тебе мобильный телефон. Мне нужны распечатки с этого телефона. Все распечатки за последние два, нет, лучше три месяца. Входящие и исходящие, даже если входящие были засекречены.

– С телефонами всегда проблема, – напомнил Вейдеманис, – ты ведь знаешь, как операторы сотовой связи не любят выдавать распечатки. Они буквально трясутся над каждым телефоном.

– Но получив сто долларов, выдают любую распечатку. Знаю. Поэтому и прошу тебя достать мне эти распечатки. Записывай номер.

– Я никогда не записываю номеров, – рассмеялся Эдгар. Много лет назад он работал сотрудником Первого главного управления – внешней разведки КГБ СССР – и поэтому развил в себе почти фотографическую память. Он запоминал гораздо больше цифр и комбинаций, чем его друг Дронго. Может, поэтому в шахматы Дронго чаще всего проигрывал свои партии Вейдеманису. Зато как интуитивный аналитик Дронго был гораздо выше любого партнера. Он продиктовал номер, положил трубку.

Затем снова поднял телефон, набирая номер Вейдеманиса.

– Еще одна просьба. Узнай, когда именно в прошлом месяце в Санкт-Петербург летала Алдона Абасова. Или Алдона Санчук, я не знаю, какой паспорт она предъявила. И рядом с ней, возможно, летела Нелли Бродникова. Записал? Я думаю, что они воспользовались «Аэрофлотом». Туда и обратно. На два или три дня. Все понял?

– Если «Аэрофлотом», то это мы быстро проверим, – заверил его Вейдеманис, – достаточно посмотреть их пассажиров за прошлый месяц. Я думаю, что мы их найдем, если они действительно летали. Хотя подожди, сейчас только половина девятого вечера. Если немного подождешь, я, может быть, узнаю уже сегодня. Там должна работать моя знакомая. В аэропорту Шереметьево. Сейчас я ей позвоню, и она пробьет все данные через компьютер.

Эдгар позвонил через десять минут.

– Все узнал, – весело сообщил он, – Абасова и Бродникова летали в Санкт-Петербург восьмого числа, а десятого они вернулись обратно. Бизнес-классом, первого там не бывает. Что-нибудь еще?

– Восьмого туда и десятого обратно, – повторил Дронго, – тогда давай проверим еще одного человека. Алексей Тимофеевич Паушкин. Эти же числа. Но, возможно, другие рейсы. Возможно даже, что он полетел седьмого, а вернулся девятого. Или девятого полетел, а вернулся одиннадцатого. В общем, проверь эти числа и еще два дня вперед и назад.

– Сейчас перезвоню, – охотно согласился Вейдеманис.

На этот раз Дронго ждал минут двадцать. За это время он успел позвонить на мобильный номер Алдоны.

– Добрый вечер, – сказал Дронго, – извините, что я вас беспокою, госпожа Абасова, но я новый адвокат вашего супруга.

Она немного помолчала, возможно осмысливая сказанное. Затем спросила:

– Как вас зовут?

– Меня обычно называют Дронго, – ответил он.

– Какое странное имя. Господин Дронго, а куда подевался старый адвокат? У него такие трудно запоминающиеся имя и отчество.