– Д-дай п-посмотреть! – Чашкин сильно раскраснелся и от волнения начал заикаться.

– Роман, возьмите себя в руки! – прикрикнула на него Ирка. – Ах, да, в руках у вас телефоны…

– И уже пора их задействовать! Рома, звони! – я ненадолго оторвалась от бинокля, чтобы проследить за действиями Ромашки. Очень важно было, чтобы он не перепутал мобильники.

Один из телефонов принадлежал самому Роме, а второй – покойному Виталику. Сотовый аппарат сантехника, подобранный нами в мусорном баке, исправно работал и содержал на счету определенную сумму денег – мы проверили. Мобильник мог бы работать еще долго, но сегодня у него была последняя гастроль. После той серии звонков, которую мы собирались сделать, телефону была прямая дорога туда, откуда мы его добыли – на помойку.

Чашкин слегка подрагивающим пальцем набрал короткий номер: 02.

– Не забудь изменить голос! – торопливым шепотом напомнила я.

– Не забуду мать родную! – кивнул Рома, пробуя свой «новый» голос. Потом он успокаивающе улыбнулся мне и тут же превратил улыбку в зверский оскал. Я поняла, что в милиции сняли трубку.

– Слушай внимательно, мент! – прорычал Рома.

– Поганый! – беззвучно, одной лишь артикуляцией просуфлировала Ирка.

– Поганый! – рявкнул Ромашка.

Я смотрела на него с восторженным изумлением. Я и раньше знала, что Чашкин отличный диджей, голосом он владеет не хуже, чем Паганини – скрипкой. Слушательницы «Радио «Тротил», млеющие от мужественного, бархатисто-эротичного, шелково-переливчатого голоса ведущего, даже не догадываются, что кумир их грез Роман – щуплый лысый юноша, красноглазый Фантомас-недокормыш. Да и я сейчас, закрывая глаза, при звуках рычащего и хрипящего баса мысленно рисовала портрет пугающей уголовной личности.

Перед моим мысленным взором встал помятый мужик в телогрейке. У него был бритый шишковатый череп, руки в наколках и маленькие бегающие глазки с отчетливой сумасшедшинкой.

– Я хочу сто тысяч баксов и путевку в теплые страны – с доставкой на дом! Пиши, волчара, адрес, я повторять не буду! – прохрипел неприятный дядечка. – Проспект Разведчиков, дом 17, квартира сорок восемь! Чтоб через десять минут все подвезли, а то я взял в заложницы одну очень симпатичную телку, и плохо ей будет, если вы не поторопитесь!

– Ой, дядечка, не надо, не стреляйте! – сунувшись к трубке, пискляво заверещала Ирка.

– Десять минут, время пошло! – закончил хрипатый дядя в талантливом исполнении Чашкина. – Ф-у-у! Я аж вспотел! – Рома вытер лоб рукавом и обвел публику вопросительным взглядом.

– Рома, супер! – искренне похвалила я. – Гадский террорист у тебя получился как живой!

– Ты сам-то, часом, срок не мотал? – доброжелательно поинтересовался Вадик.

Чашкин не успел ответить. Ирка с криком:

– А теперь я! Я! – вырвала у него сантехников мобильник. – Та-ак, номер можно не набирать, повторим последний исходящий…

Подруга плотно прижала трубку к уху и довольно удачно скроила сладкую мину добропорядочной идиотки. К данному выражению лица очень шел приоткрытый рот: Ирка приготовилась озвучивать свой текст.

– Здрасьте, это милиция? – озабоченно, но не без жеманства затарахтела она. – В сорок восьмой квартире жутко визжит женщина! Проспект Разведчиков, дом семнадцать! Я-то кто? Я мимо шла, по лестнице, а она визжит и плачет, на звонок и стук в дверь не реагирует! Как это – почему я вам звоню? А кому же? Она еще орет: «Не убивайте, не убивайте!»… Зачем это вам моя фамилия? Ну, все, до свиданья!

Ирка выключила телефон и в полном восторге от содеянного исполнила энергичное па победного танца, в результате которого на пол упали опрокинутый стул и зазевавшийся Чашкин, получивший удар бедром в спину.

– Твоя очередь! – подруга взмахнула рукой, явно собираясь перебросить мне Виталиков мобильник, но я ее остановила:

– Я со своего!

У меня не было необходимости маскироваться, и поэтому, позвонив Лазарчуку, я заговорила с ним своим обычным голосом:

– Серый, привет, это я!

– Что опять случилось? – скучно поинтересовался Лазарчук.

«Сейчас я тебя развеселю!» – злорадно подумала я. И сказала:

– Серый, нам в редакцию только что позвонил какой-то подозрительный тип, объявил, что взял заложницу и намерен ее убить, если ему не дадут сто тысяч баксов. Ты не в курсе, это не розыгрыш?

– Похоже на бред сумасшедшего! – фыркнул капитан.

– Очень похоже, – любезно согласилась я. – Только бредящий сумасшедший мне даже адрес назвал: проспект Разведчиков, семнадцать, квартира сорок восемь!

Приплясывающая на месте Ирка показала мне большой палец.

– Ну, ладно, Лазарчук, некогда мне с тобой: еду на проспект Разведчиков, – сказала я, с трудом скрывая улыбку.

– Лена, стой! – взревел в трубке Лазарчук, но я уже отключилась.

– Дадим им три минуты, – взглянув на часы, постановила Ирка. – Окружное управление УВД на параллельной улице, в квартале отсюда, если поспешат – успеют… Кто хочет шоколадку?

Хрустя шоколадом, мы переждали три минуты, скоротав их за непринужденной беседой. Ее основной темой были постельные игрища Джульетты и ее дружка, в скупом пересказе поглощенного съемкой Вадика и с многословными комментариями Ирки, неотрывно наблюдающей за секс-шоу с помощью бинокля. Признаться, я немного опасалась, что Джульетта с приятелем закончат эротическую гимнастику раньше, чем подоспееют менты, но Ирка меня успокоила: