– Рассыпались, ребята! – скомандовал Завадски. Никто из пятерки уцелевших не потерял головы и не впал в панику. Наоборот, всех захлестнула тугая волна злости и ненависти. Любой, кто взглянул бы на них со стороны, понял бы: пощады головастикам сегодня не будет. Как, впрочем, и всегда.

Пир подобрался вплотную к высокому бетонному забору. Где этот чертов кибердиск? Он прислушался. Было тихо, необычайно тихо для городской окраины, только где-то вдалеке несколько раз подряд выстрелили из плазменного ружья да пронзительно закричала женщина. Пир прокрался вдоль ограды, активировал пакет и притаился на несколько мгновений.

Диск взмыл над бетонной преградой, приподняв ветви стациналии, и выстрелил по бегущему через автостоянку Матиасу Гейслеру. «Скорлупа» приняла выстрел, но немец не устоял на ногах и упал. В тот же миг Пир метнул взрывпакет через ограду и вжался в землю. Грохнуло, заложив уши, раз, другой. Сверху посыпалась колючая каменная крошка. Оторвав лицо от заросшей травинками полоски у забора, Пир взглянул. В ограде зиял внушительный пролом с рваными искрошенными краями. Из бетона торчали похожие на кости скелета арматурные прутья. В садике теперь чернело выжженное взрывом пятно; поверх сероватой пыли и пепла валялось несколько неопределенных обломков. И курился над этим едкий жирный дым.

– Кибердиску хана! – сообщил Пир, подползая к дыре в заборе.

– У нас еще два, – мрачно сообщил Завадски, прижатый к асфальту автостоянки. Слева от него высился «Скайрейнджер», справа отбрасывала куцую тень будочка смотрителя. В этой-то тени Ник и хоронился. Прямо перед «Рейнджером» из-за проволочной сетки раз за разом метали убийственные импульсы два сероватых кибердиска. Носовая обшивка «Рейнджера» медленно нагревалась.

Ник улучил момент и дважды выстрелил, но тут же вынужден был вновь распластаться на асфальте. Кибердиски перенесли огонь на него.

Войцех Язерский незамедлительно схватил оброненную Шадриным ракетницу, поймал ближний к себе кибердиск в квадратик прицела и всадил тяжелую ракету прямо в стык нижней и верхней броневых плит вражеского робота. Упруго толкнулся в уши расплющенный воздух. Кибердиск крутнулся на месте и, словно оброненная монета, свалился на асфальтовую дорожку, что вела к автостоянке от шоссе. Свалился, и, уже совсем не как монета, взорвался, сметая целый сектор проволочного заграждения. Второй кибердиск, рассекая белесый дым, скользнул прочь.

Завадски тотчас поднял голову и на четвереньках отбежал за угол. Так и есть, диск перемахнул через ограду и пустился в обход.

– А плазмы не желаешь? – зло спросил он, стреляя. Импульсы без видимого вреда влипали в броню кибердиска. Тот развернул верхний сегмент, изготавливаясь к стрельбе. Но Ник уже спрятался за угол. Прошла какая-то секунда, и угол будочки срезало, как ножом. Обнажилась беленая стена и несколько облезлых плакатов. С треском замкнуло проводку в поврежденной стене, сноп неярких в свете дня искр брызнул во все стороны, а еще через секунду будочка занялась веселым трескучим пламенем.

– Твою мать! – донеслось справа.

Это Воронин, прицелившись, всадил в стык бронеплит кибердиска два подряд лазерных шнура. Диск вдруг накренился, дернулся в сторону, чиркнув бортом об асфальт, и с размаху влип в старенький «Фиат-фронтеру». Бензобак «Фиата» тут же, почти без паузы, взорвался.

– Три! – объявил Воронин число обезвреженных кибердисков и отшатнулся. Осколки его не задели, хотя стоял он всего в каких-то двадцати метрах.

Не то раненый, не то оглушенный Гейслер к этому моменту смог подняться и, подволакивая ногу, направился в противоположную сторону. Прошел он метров десять.

Пир видел, как с шипением разрезав импульсами сетку-ограду к нему невесомо устремился очередной кибердиск, а следом в образовавшийся проход юркнули два сектоида с хэви плазмами наперевес.

– Мати! – предупредил Пир, но было поздно. Опережая очередь из лазерника, кибердиск выстрелил Гейслеру прямо в грудь. На груди «Скорлупа» несла самую прочную и толстую броню, но уж слишком мало было расстояние. Броня закипела, немец закричал от нестерпимой боли, раз за разом нажимая на спуск своего верного лазерника. Один из сектоидов нарвался на желтый шнур и прервал бег, найдя смерть у передних колес серо-зеленого «BMW». А потом Гейслер потерял сознание. И – почти сразу – умер. Нервная система не вынесла болевого шока и сгорела в одночасье.

В живых осталось четверо.

– Ч-черт! – тихо выругался Майкл Батт на командном и вопросительно взглянул на де Грига.

– Нужно эвакуироваться, – так же тихо сказал де Григ.

– А что эксперты?

– Они предлагали эвакуацию уже семь минут назад, после того, как половину экипажа вывели из строя.

Батт задумчиво поднес микрофон к губам.

Тем временем Пир застрелил второго сектоида на автостоянке и затеял опасную дуэль с кибердиском. Дважды плазменные импульсы задевали его «Скорлупу», но оба раза по касательной.