– Натаскали его на свою голову, – тихо выругался кто-то со следящей.

Но следующий акт пьесы «Апофеоз Черной полосы» свершился не здесь, а у самого «Скайрейнджера».

Обыкновенно пилоты – а бывало их всегда двое – и бортинженер до конца миссии не покидали кабины самолета. Им категорически запрещалось предпринимать что-либо до того, как все оставшиеся в живых оперативники поднимутся на борт либо до особого распоряжения с командного. Так до сих пор всегда и случалось – никто из пилотов никогда не пытался ничего сделать.

В этот раз все сложилось иначе. В самом начале Валерке Смолянинову, первому пилоту Джонатану Стоктону и бортинженеру Шигео Масатоши пришлось пережить несколько неприятных минут, когда два кибердиска в упор расстреливали пилотскую кабину. К счастью, броня и плексотитан выдержали, а потом кибердискам стало не до «Рейнджера».

Десятью минутами позже экипаж, как и все, кто имел отношение к проекту, наблюдавший за ходом миссии по трансляционной системе и слушавший рубленную перекличку оперативников, к великому смятению убедился, что ситуация близка к критической. Раньше чужаков всегда разгоняли от места посадки и добивали где-то вдали, за пределами прямой видимости. Сегодня к «Рейнджеру» мог подобраться кто угодно, причем с двух сторон. Со стороны левого борта и с кормы – там никого из икс-команды не было. К тому же Валерка Смолянинов все десять минут порывался с аптечкой сунуться в десантный отсек и помочь, если удастся, оглушенной пятерке оперативников.

На одиннадцатой минуте, когда Пир попал под контроль и уже успел убить Язерского, первый пилот, он же командир экипажа Джонатан Стоктон сдался и разрешил второму пилоту, то бишь Смолянинову, попытаться оказать помощь всем, кто полег от шоковой бомбы. Валерка тут же схватил аптечку и поспешил прочь из кабины, плотно задраив за собой внутренний люк.

Это спасло ему жизнь.

Масатоши сдавленно просипел, указывая куда-то вправо, за плексотитановый колпак кабины. Стоктон взглянул и обомлел. Чуть правее «Скайрейнджера», не кроясь, стоял сектоид и целился прямо в кабину из толстой, похожей на располневшую тубу для чертежей, установки. Установка была больше хэви плазмы и явно тяжелее.

Через секунду чудовищной силы взрыв взломал броню носовой части и обратил пилотскую кабину в ничто. Вместе со Стоктоном и Масатоши. Стальная птица вздрогнула, словно от боли, Смолянинова швырнуло на пол десантного отсека, прямо на Чукарина и Самусенко, по-прежнему пребывающих в беспамятстве. Оглушенный, он выполз из-под сорванной переборки, увидел на месте пилотской кабины оплавленную дыру, выходящую прямо на шоссе, и сектоида, готовящегося выстрелить еще раз. Валерка выматерился так, что на командном судорожно вздохнули (шлемы оглушенных оперативников исправно продолжали транслировать звук, хотя на соответствующих экранах виднелись только фрагменты пола, бортов или потолка «Скайрейнджера»), потянул к себе лазерник Чукарина и принялся палить в сектоида напропалую. Тот сейчас же опустил свое жуткое оружие и метнулся куда-то вправо, за переделы видимости, но Валерка уже закусил удила. Перехватив винтовку поудобнее, он выскочил на трап, перепрыгнул через неподвижного Пеева, и помчался за удирающим чужаком. Бегал сектоид, как все сектоиды, неважно, да и тяжелая труба ему явно мешала. Словом, далеко сектоид не убежал: Валерка почти настиг его и пристрелил метров с тридцати.

Только теперь он перевел дух и сообразил, что стоит на обочине шоссе с лазерной винтовкой в руках, одинокий и беззащитный, без «Скорлупы» (впрочем, он все равно не умел воевать в «Скорлупе»), без хотя бы вульгарного, не спасающего даже от плазменных пистолетов бронежилета, а где-то совсем рядом бродят натасканные на террор инопланетные монстры, вооруженные до зубов. Плюс ко всему спятивший Пир, который справился бы и с десятком Смоляниновых. В «Скорлупе», кстати, которую лазерник так просто не возьмет. И даже осознание того, что Ник Завадски, ничем не уступающий Пиру, тоже еще жив вовсе не утешало: во-первых Ник мог просто не успеть помешать Пиру, а во-вторых и сам мог угодить под контроль чужаков.

Потом Смолянинов сообразил, что карман оттягивает аптечка и вспомнил, что так и не попытался привести в чувство никого из оглушенных. И он бегом вернулся к обезглавленному «Рейнджеру». С опаской поглядывая на упрятанные под тройную броню топливные баки, он поочередно ввел всем пятерым стимулятор, особенно желая, чтоб очнулся опытный Адам Дориго.

К этому моменту Пир убил и Воронина.

Близкий разрыв гранаты почти не привлек внимания Смолянинова. Он сосредоточено врачевал беспамятных оперативников, аптечка еле слышно жужжала и мигала сигнальным светодиодом, когда необходимая доза стимулятора растекалась по венам пациента. После этого Валерка оставил аптечку на траве, а сам укрылся у шасси поврежденного «Рейнджера», где мог беспрепятственно обозревать все подходы, а его самого заметить было достаточно трудно. Он сделал это очень вовремя, потому что спустя какие-то три минуты со стороны кормы показались сразу четыре сектоида, причем двое из них были вооружены теми самыми толстыми трубами чудовищной разрушительной силы, что напрочь разгромила носовую часть самолета икс-команды.

Ник Завадски, затаившийся в зарослях по диагонали от входа на виллу, долго не давал о себе знать, выжидал. Он дважды видел Пира; тот, двигаясь, словно заводная кукла, быстро, но как-то рывками, обшаривал пространство вокруг дома, то и дело пропадая из виду. Что-то страшно грохнуло позади, вроде бы на автостоянке, где приземлился «Скайрейнджер». Ник продолжал выжидать, и вскоре засек сектоида с шаром пси-сканера, который, вероятно, и держал под контролем Пира. Ник долго ловил момент для выстрела и бил наверняка. Сдавленно вскрикнув, сектоид выронил шар и пистолет, и повалился на траву, что росла у дома. Против ожидания освобожденный Пир не появился.

«Ладно, – подумал, Завадски. – Это трудно, наверное, возвращаться к собственной памяти после контроля. Пусть отойдет.»

– Ник, – сообщили с командного. – Это шестой чужак, тот, которого ты только что снял.

– Шестой? – не понял Завадски. Ведь только что еще было всего четверо убитых сектоидов…

– Смолянинов одного пристрелил. И у него сейчас проблемы…

– Смолянинов? – казалось, Ник не очень удивился.

– Пир, ты слышишь меня? – наудачу позвал Завадски, пытаясь разглядеть Смолянинова и понять, что у него за проблемы. – Only shit!