Я осеклась. Не следовало выходить из себя. Не следовало говорить о прошлом и вспоминать обиды. Все это будет использовано против меня.

Драгар спокойно улыбался.

– Буду звать тебя леди Аной, если тебе так уж не нравится титул принцессы. Иди, но знай – наш разговор не окончен. Спокойной ночи… леди.

Недолгий сон, бессвязные видения – и снова я лежу с открытыми глазами, прислушиваясь к звукам за пределами комнаты. Прошло уже два дня, но Драгар словно забыл обо мне, сутками рыская со своим отрядом по горным лесам. Искал Рея.

Он был прав – мы действительно привязаны друг к другу. Рей единственный из всей семьи признавал меня и был единственным моим другом…

Я так часто и ясно представляла его, пытаясь мысленно предостеречь, что когда увидела наяву, не сразу поняла, что это – уже не сон.

– Ана, – вновь негромко позвал брат, касаясь моего плеча. Я резко села, скорее испуганная, чем обрадованная.

– Рей?! Как ты сюда попал?

Он тихо рассмеялся.

– Тебя плохо охраняют, сестричка! Никакой стражи, один засов… Все спят мертвецким сном. Я нашел в дупле твою заколку и записку…

У меня упало сердце.

– Но я… Рей, я ничего… Уходи! Это ловушка! Беги! Беги сейчас же!

– Поздно, леди.

Мы разом обернулись. Упершись в косяк рукой, заполняя проем своим большим телом, в дверях стоял Драгар. Приход Рея сорвал его с постели – волосы взлохмачены, из одежды лишь штаны да сапоги, но меч он не забыл.

– Слишком поздно, – повторил Драгар, не спуская глаз с Рея. Тот попятился, выхватывая свой меч.

– Так ты, наконец, нашел записку в дупле старого дуба? – с усмешкой спросил Драгар. Рей с недоумением взглянул на меня.

– Он знает про дуб?

– Я сказала ему… – прошептала я. И спохватилась. – Нет, Рей, ты не понял!..

Но он уже не слушал меня. Его лицо стало похожим на маску – маску Драгара.

– Потом, женщина!

– Да, – согласился Драгар. – Сейчас будут говорить мужчины. Ты ведь считаешь себя мужчиной, малыш?

Рей перекинул меч из руки в руку и облизнул губы. Он видел, что за спиной короля никого нет, и это дарило ему призрачную надежду. Я же понимала – спасения нет. Драгар потому не крикнул стражу, что хочет убить его собственными руками. И в том моя вина…

– Я убью тебя, Драгар! – угрюмо сказал Рей.

– Твои братья тоже мне это говорили. И где они теперь, мальчик?

Они закружили по комнате, опрокидывая стулья, зорко сторожа друг друга. Я видела усмешку Драгара – полуоскал-полугримасу…

Вдруг он отпрыгнул, разворачиваясь ко мне.

– И что ты хочешь сделать этой штукой?

Я опустила глаза и обнаружила в своей руке маленький стилет – до того он лежал у меня под подушкой.

– А! – услышала я резкий голос Драгара. – Хочешь помочь своему брату? Что ж, попытайся!

– Брось нож, Ана! Это мое дело!

– Ну, решайся! Попробуй убить меня или отдай нож и убирайся! Ты мешаешь нам!

Не поднимая глаз, я вела пальцем по теплому лезвию. Голова моя пылала, кровь больными толчками билась в висках и груди. Женщина, не мешай мужчинам играть в их игры! Не мешай им убивать друг друга…

– Ну же! – сказал Драгар резко. – Отдай его мне!

Он сделал шаг, и Рей крикнул:

– Не трогай ее!

Еще мгновение – и они снова сцепятся. Не хочу видеть этого…

– Отдай!

– Ана!

Словно подстегнутая этими криками, я вскинула руку и полоснула ее ножом – раз, еще… И уронила стилет. Крови оказалось неожиданно много: наконец-то вырвавшись из плена, она толчками изливалась наружу, падала на ткань сорочки, белые простыни, стекала по лезвию ножа. Со странным удовольствием я наблюдала, как из меня выходит жизнь – моя никому не нужная жизнь…

Сквозь нараставший гул в ушах услышала звон уроненного меча.

– Ана!

На лице брата вместо новой неподвижной маски были испуг и горе. Драгар меча не выпустил – его блеск вызвал меня на мгновение из мягкой убаюкивающей темноты. Два лица склонились надо мной, сильные пальцы сдавили мою руку.

– Сумасшедшая, – бормотал низкий голос, а второй звал откуда-то издалека, – Ана, Ана…

– Это горячее вино, выпейте, леди. Вот так, хорошо, – пожилой мужчина уложил меня на подушки, укрывая одеялом, и обернулся к кому-то за своей спиной. – Много сна, еды и питья – и все будет в порядке.

– Можешь идти.

Трудно было не узнать этот голос. Драгар стоял у окна, на фоне солнечного утра его фигура казалась темной каменной глыбой. Я пошевелилась – левую руку стягивала повязка. Лишь она да слабость напоминали о происшедшем ночью. Во мне начала просыпаться злоба.