Чтобы добраться до границы сада на западе, пришлось ехать довольно долго — только когда башня исчезла из виду, яблони и груши уступили место банальным, разве что очень высоким осинам.

— Магический выхлоп, значит, — задумчиво проговорил Ганди-Ла, оглядывая пейзаж, заполненный в основном лесом и дополненный горами на севере. — На первый взгляд ничего необычного я не чую. А вон там, — он указал на выделявшуюся среди прочих двуглавую вершину, — Ксерион. И это означает, что от Некрополя Петрона мы проехали около двухсот лиг.

— Примерно четыреста километров, — пояснил Аладдин.

— Это за пять дней? Так много? — удивился Егор.

— Герою и положено двигаться шустро, от одного интересного места на карте до другого, не задерживаясь там, где нет ничего, кроме географии, — пояснил советчик. — Подумай сам, кому интересно будет читать описания длинных нудных переходов, ночевок, где пришлось сражаться только с комарами, встреч с жуткими белочками и безумными зайчишками?

Все это выглядело верно, но все же чем-то Егора смущало.

— Конечно, быстро, — одновременно с Аладдином заговорил рахива, воспринявший вопрос на свой счет. — Чего зря время терять?

Примерно через час начали искать место для ночлега, и за это время не произошло ничего интересного. Вопреки словам Шала, тут оказалось намного безопаснее, чем в лабораториях НИИНАХ.

Темное время провели на берегу очередной реки, оставленный на страже Бешеный Соня ухитрился не заснуть, и, может быть, поэтому никто на них так и не напал. Открыв глаза, Егор ощутил даже некоторое разочарование, а уж Яхирон и вовсе впал в занудное ворчание, заявляя, что без крови на лезвии заржавеет.

Странности начались вскоре после того, как маленький отряд вновь пустился в путь.

— Оп-па! — только и сказал Махот, когда воздух перед мордой его коня задрожал, и лес впереди исчез.

На смену ему явилась пустыня: желтые, похожие на волны дюны, торчащие из них черные скалы и две луны в небе, одна побольше, чисто белая, и другая, раза в два поменьше, темные пятна на которой складывались в изображение тушканчика.

— Это еще что? — спросил Егор.

— Магический выхлоп, — Ганди-Ла принялся ожесточенно чесать в затылке, давая понять, что сам он не очень понимает, о чем говорит. — Полагаю, что это иной энергослой…

— То есть если мы туда заедем, то назад не вернемся? — уточнил Егор.

— Нет, не думаю… — протянул рахива.

— Вы привязаны к этой реальности и оторваться от нее не сможете, — вступил в беседу Аладдин. — Сечешь? Так что смело двигайте вперед, пересечение расстояний в одном слое приравнивается к пересечению их в другом. Вас скоро выбросит обратно, но уже в другом месте.

Егор ожидал, что советчик, как обычно, начнет вопить об ужасной опасности, о том, что вступать в пустыню ни в коем случае нельзя, что надо пойти в обход или подождать, когда все исчезнет, и поэтому был немало удивлен.

— Чего ехать? Думать надо. Или наоборот, — решительно заявил Бешеный Соня и тряхнул поводьями.

Под копытами его пони заскрипел песок, а следом двинулись остальные.

Аладдин, ожесточенно молотя крылышками, поднялся так высоко, что превратился в крохотное пятнышко, и через мгновение сверху донесся его возбужденный голос:

— Пустыня! Во все стороны пустыня! До самого горизонта! А на севере что-то движется!

Не успел Егор даже задуматься, что там может двигаться, как одна из дюн лопнула, и из образовавшегося зева высунулась морда исполинского червяка. С ревом открылась пасть, способная проглотить электричку, и заблестели ряды белоснежных изогнутых зубов, по которым бегали багровые отблески.

Внутри громадной твари полыхала настоящая топка.

— Чудовище! — обрадованно воскликнул Яхирон, рука Егора сама выхватила меч, он спрыгнул с седла и ринулся вверх по песчаному склону. — Руби его! Смотри, какая башка здоровая!

Атаку, судя по тяжелым шагам и воплям, поддержал Бешеный Соня.

«Как сражаться с такой громадиной? — подумал Егор, со страхом понимая, что для этакого червяка он все равно что муха для собаки — на один щелчок пастью. — Проглотит и не заметит».

От ужаса стало так холодно, что он залязгал зубами, а по спине двинулись по знакомым маршрутам мурашки. Увидев напичканную мерцающими клыками пасть совсем рядом, он предпочел прикрыть глаза, а если бы это оказалось возможным, еще и зажал бы уши.

Но Яхирон что-то делал, и тело Егора скакало туда-сюда, вертелось и размахивало оружием. Рядом сражался Махот, а червяк, похоже, защищался, поскольку земля под ногами, та, что пряталась под песком, колыхалась и тряслась, словно льдина в ледоход.

Потом все закончилось, меч вскинул сам себя в салюте и заорал:

— И всякому, кто встанет у нас на пути, мало не покажется! Ура мне, победоносному, великому и скромному!

Егор осторожно приоткрыл один глаз, затем второй: туша длиной сотню метров лежала на песке, и выглядел мертвый червяк удивленным; кольчатое тело местами было жутко искромсано, из глубоких ран текла белесая жидкость, мало похожая на кровь, а кое-где — промято чудовищной силы ударами.