— Кажется, да. Он привёз свой катер из Флориды.

— Ресторан закроется? Я бы не прочь был взять на лето второго повара.

— Тот повар не чета твоему, Гэри. Её меню без «Ларусса» [27] не прочтёшь.

— Шутишь? Я даже не знаю, что такое «Ларусс».

— У Джона Бушленда новая лодка, — как бы мимоходом заметил Квиллер.

— Я в курсе, он как-то причалил здесь и зашёл на ланч. Странно, почему он снова не женится — парень он симпатичный и дело своё знает.

— Странно не это, Гэри, а то, что вы, молодожены, хотите, чтобы все окружающие тоже прыгнули с моста. Страдание любит компанию — так, что ли?

— Уж очень кислый у тебя тон. Небось, получил от Полли отставку? Что-то давно я её не видел.

— Она с сестрой проводит отпуск в Канаде.

— Угу, понятно.

И так оно и шло, пока Квиллер не сказал:

— К слову, о нашем друге Буши, он тут брал меня в круиз на своём новом катере, и мы заприметили один облезлый скутер, который показался нам любопытным. Называется «Резвая мама». Ты не встречал его в этих водах?

— Что-то не припоминаю, хотя такое название я бы не забыл. Мы свои лодки называем «Счастливые денечки» или «Душка Айва Мэй»… А это важно, Квилл? Я позвоню на пристань. — Он поспешил мелкими шажками к телефону и скоро вернулся обратно. — На пристани никто не помнит такого названия. Если хочешь знать моё мнение, похоже, что эта лодка из округа Биксби. У них вкус повульгарнее, чем у нас.

— Я ничего не знаю про Биксби, кроме того что у них есть Пуговичный клуб и наш редактор в нём состоит.

— В Биксби много чего есть, не только собиратели пуговиц, — заявил Гэри. — Это в основном промышленный округ, там полно хороших спортсменов, но сейчас их замучила безработица, бедность школ, сокращение штатов и тому подобное.

Хозяин ушёл на другой конец стойки обслужить троих шкиперов, а Квиллер подумал: «Если "Солнцелов", стоявший рядом с "Резвой мамой", — тот самый, что прибыл из Флориды, в чем тогда заключалась игра Оуэна?… И как он осуществлял связь?… И был ли скутер поблизости в тот день, когда Оуэн исчез?… А может, Эрни это заметила?… И не могли ли Оуэна похитить, пока Эрни спала внизу после того, как они выпили вина?… А если так, то не был ли Оуэн убит?»

Эти вопросы надлежало обсудить как-нибудь вечером с Эндрю Броуди за стаканчиком чего-нибудь покрепче в пикакском жилище Квиллера, и чем скорее, тем лучше. Сиамцы будут рады вернуться в свой просторный амбар, поближе к сердобольной соседке, которая баловала домашними обедами всех троих. Они прожили на побережье уже больше двух недель. Никакой необходимости оставаться здесь дольше, в сущности, не было.

По пути домой из закусочной «Чёрный медведь» Квиллер строил планы на ближайшее будущее. Сегодня среда. Он перевезёт своих домочадцев в Пикакс в четверг, а в субботу съездит на побережье на собачьи бега. В понедельник встретит Полли в аэропорту, а вечером во вторник они отпразднуют её возвращение во вновь открытом ресторане «У Оуэна».

Всё было прекрасно спланировано, однако Роберт Бёрнс оказался прав: самым прекрасно продуманным планам сбываться не суждено.

Вернувшись в коттедж после поездки в закусочную «Чёрный медведь», Квиллер обнаружил стоявшую на пороге картонную коробку, которую явно привёз кто-то из газеты. В ней лежали связки почтовых открыток, пришедших в связи с его статьей о дневнике прабабушки Лайзы. Энтузиазм, который испытали слушатели после лекции, прочитанной остроумным журналистом в Пикаксе в 1895 году, передался по наследству многим местным семьям.

Сиамцы, развалившись на кофейном столике, нежились в косых лучах солнца, которые лились из окна. Их шерстка блестела. Квиллер на минуту залюбовался кошками.

— Вы — пара самых красивых и самых нахальных зверюг в мире!

Юм-Юм скромно склонила голову, а Коко, который согревал своим телом книгу о Марке Твене, устремил на человека многозначительный взгляд.

Квиллер пригладил усы, и вдруг ему в голову пришла интересная мысль. Он тут же позвонил Хикси Райс, заведующей отделом рекламы во «Всякой всячине».

— Хикси! Мне пришла на ум совершенно сенсационная идея — как создать рекламу городу Пикаксу. А заодно и газете, если, конечно, мы возьмёмся воплотить мою мысль.

— Такая же великолепная, как Вкуснотека? — с сомнением в голосе отозвалась Хикси.

— Лучше!

— Такая же замечательная, как Ледовый фестиваль?

— Лучше, и к тому же с гарантией, что ничего не растает. Ты не против встретиться завтра за ланчем? Можно было бы «У Оуэна», но ты ведь знаешь, что случилось.