– Ну, извини. Ты вообще-то охранной фирмой вот-вот завладеешь. Пускаешь охранника в соседний вагон, да и все.

– Завладею? Если бы все было так просто!

К сожалению или к счастью, Люсино откровение про ненависть к миру прозвучало не вовремя. Люся посмотрела на подруг: каждая была занята своими собственными мыслями – младенцы производят на женщин известного возраста сильное впечатление – и не услышала, что просто так, между делом, Люся сделала одно из самых главных признаний в своей жизни.

– Я считаю, что родители должны проводить со своими детьми как можно больше времени, чтобы всему их научить, – наконец проговорила Настя.

– Тому, чему действительно стоит учиться, научить невозможно, – возразила Люся, немного обидевшись на то, что в кои-то веки она сказала что-то искреннее о себе, а никто этого не заметил.

Если кто-то не знает, суши готовят так… Впрочем, не забивайте себе голову. Просто поднимите трубку и продиктуйте заказ.

– Слушайте, девчонки, вам кто больше нравится – Медведев или Путин? – спросила у всех Настя.

– А Медведев – это кто? – спросила Юля.

– Привет тебе, дырявая галоша, – удивилась Оля, – президент новый.

– А что, разве были выборы?

– Нет, я поражаюсь этой тете-моте. Ты что, телевизор не смотришь?

– Сейчас она спросит, что такое телевизор, – прокомментировала Люся.

– А вы не смейтесь, если она вкалывает с восьми утра до десяти вечера, ей точно не до телевизора, – заступилась за Юлю Настя.

– Да у меня его отродясь не было. Ни места в комнате, ни времени на него нет.

– Если она чего в жизни добилась, то только благодаря отсутствию телевизора, – задумчиво изрекла Люся.

– Ну а билборды, баннеры в городе ты тоже не видела? – продолжала расспросы Оля.

– Да что вы пристали?

– Нам интересно, кто тебе больше нравится, а если ты его не видела, то и сравнивать не можешь, – раздраженно пояснила Настя.

– Это точно. Сравнивайте без меня. Кстати, насчет телевизора Люся права. При просмотре телевизионных передач мозг человека переходит в состояние экономии ресурса. Наш организм вообще старается на всем экономить, трудиться в полную силу не любит. Именно поэтому люди телевизор и обожают. Приходит с работы усталый бизнесмен, ему целый день мозги компостировали, мозг напрягался на всю катушку, придумывал, как заработать еще денег. А сел у телевизора, посидел часик, мозг расслабился, перешел в экономичный режим – бизнесмен отдыхает, копит силы на завтра. Только проблема в том, что в режиме экономии мозг фиксирует повторы, реагирует на них, запоминает. В этом главный эффект телевизионной рекламы. Хочешь не хочешь – запоминаешь. Поэтому телевизионная реклама – самая эффективная и дорогая.

– Это ты откуда знаешь? – забеспокоилась Настя.

– Наука, дитя мое.

– Вот суки! К моему мозгу пристроились! Не выйдет! – Настя не на шутку рассердилась.

– Расслабься, – порекомендовала Насте Юля.

– А тебе, Люсь, кто больше нравится – Медведев или Путин? – не сдавалась та.

– Я драму, интригу люблю. Вот если возьмет Медве дев и кинет Путина, станет сам рулить, тогда ему респект. А если он добровольно позволяет дергать себя за веревочки, только чтобы по телику показывали, то совсем тогда не интересный он мужик. Русские женщины тяготеют к брутальным мужчинам, но вынуждены довольствоваться теми, что есть, – без яиц, а то и без мозгов. Поэтому, когда на экране в роли главы государства они видят такого, у которого есть хотя бы яйца, это уже прет бесконечно. Политик – это звезда. Для звезды главное – внешность и харизма. Если внешность сомнительная, тогда хотя бы харизма. Крайние, агрессивные политики – ястребы – всегда привлекательнее, чем аморфные женоподобные либералы; они сексуальнее, мужественнее. Потому Путин предпочтительнее. Он сдержан, мужествен, у него выразительный язык тела. Вот чем фашисты отличались от коммунистов? Фашисты – вспомните Штирлица в эсэсовской форме – гламурные и сексуальные. А коммунисты – абсолютная бесполость, асексуальность и убогость. Одних добрых глаз недостаточно. Однако асексуалы в войне победили. Очевидно, потому, что меньше смотрелись в зеркало, – Люся едко улыбнулась.

– То есть ты Путина рассматриваешь только как гламурный персонаж? – уточнила Настя.

– Не только. На самом деле он предводитель хунты спецполковников, серых, как их портянки. Все минусы полицейского государства без его плюсов.

– А какие могут быть плюсы у полицейского государства? – заинтересовалась Настя.

– Отсутствие уличной преступности. А у нас она сейчас активнее, чем при Ельцине.

– Моя мама говорит, что если у нас в России политик хотя бы что-то делает, то народ переполняется из-за этого таким удивлением, что готов носить его на руках, – подключилась к разговору Оля.

– А по-моему, – вставила Юля, – по отношению к Путину у нашего народа хельсинский синдром. Мы его любим только потому, что избавиться от него уже невозможно, а все время кого-то ненавидеть может только Люся.

– Вот если бы он взял сейчас и женился на гламурной телке, на Нетребко или на Кабаевой, кого там ему еще приписывают. Это была бы драма, была бы интрига. А так! Кен должен жениться на Барби, а не на ватной выцветшей Марусе. А если не женится, то и не Кен он никакой, а кукла Вова выпуска 1952 года из пластмассы второго сорта по цене один рубль шестьдесят копеек, – отп устила Настя несвойственное ей глубокомысленное замечание.

Люся: коэффициент злобности 8, вес 76.

Оля: коэффициент нервности 7, вес 67.

Настя: коэффициент целеустремленности 8, вес 66.

Юля: уровень фенилэтиламина 61 %.

Сергей Иванович позвонил Юле и сообщил, что хочет приехать повидаться с ней в Петербурге. Он поправился, но выглядел все еще не совсем презентабельно. Он рассчитывал пробыть в городе два дня, и второй день хотел полностью посвятить общению с Юлей.