– Я говорю - садись, пожалуйста, здесь, поговорим. Если ты не против.

– Я не настолько плохо знаю русский, чтобы говорить со мной, как с отсталым, - у него был спокойный, самую малость ироничный голос.

– А как ты выучил русский язык?
– спросила я, когда Адриан как-то боком, с опаской, что ли, осторожно приближался ко мне.

Молодой человек пожал плечом:

– Субирано его учила и меня заставляла.

Итак, Суби - фанат великого и могучего. Правда, она не похожа на даму, которая хотела бы читать Пастернака в оригинале.

– Адриан, ты меня боишься?
– спросила я, когда он нерешительно остановился в двух шагах.

– Кимура подтвердил Субирано, что ты дампир. Это так?

– Говорят...

– Субирано сказала, что дампиры окутаны вуалью тьмы.

Ладно, может, она и читает Пастернака в оригинале.

– Как поэтично.

– И еще, что хочется сорвать эту вуаль с одеждой и кожей...
– Адриан улыбнулся. Когда я вытаращилась на него, он успокаивающе сказал:

– Она имела в виду, что дампиры вызывают сложные чувства в нас. Поэтому я стараюсь не окунаться в твою... вуаль очень быстро.

– Окунись, другим нравится, - отчаянно хотелось, чтобы он приблизился.

– Надо мной уже есть одна власть, - чуть печально заметил Адриан, - боюсь, второй мне не нужно.

Он имел в виду влияние Субирано, наверное. Что там мне известно о связи мастера и обращенного? Ману Суби едва не сломала, превратив в психа. Как он там говорил: "Субирано имела надо мной физическую и духовную власть". Что я знаю о других вампирах? Саша некогда выполнила приказ Кима отойти, когда на дне рождения Вани я подняла переполох с тем, что Ксеня больна. Сестрички Леруа вскочили с Маны, когда он прикрикнул на них. Зато на Сашу и Ваню приказы Кима не покидать дом не подействовали. И Мана сумел сбежать от Суби к своей семье... Значит, Адриан вне присутствия своей хозяйки не совсем в ее власти. Ага! Значит, у дампира есть все шансы вытащить из вампира всю нужную информацию.

Я поманила белокурого пальчиком. Что-то он совсем на вампира не похож. На котенка, скорее, белого котика с пушистым пузиком и шелковыми ушками. Я умилилась (или это во мне умилялись два стакана вина?).

– Ты же не из тех дампиров, что бегают по потолку?
– спросил у меня Адриан, присаживаясь рядом.

А вот к чему эти вопросы, я понять не могла. Неужели Суби послала свою красивую игрушку на разведку?

– Я пока что только по стенам, - довольно холодно ответила я.
– Это твой мастер тебя попросила разузнать?

– Что? Нет, я просто шел туда, где можно без свидетелей напиться.

– А что не так? Зачем напиваться?

– Не знаю, - тоскливо сказал Адриан, отдирая ногтем этикетку с бутылки "Джим Бим".
– Я давно не видел Ману, а теперь чувствую, что соскучился.

– Так к нему иди!
– я была поражена и этим заявлением, и безволием Адриана.
– Адриан, он твой отец, он страдает без тебя!

– Он страдает потому, что Субирано поступила по-своему, - неожиданно зло сказал парень.
– Я умирал. И отец отказывался обращать меня, ни Тристану не разрешал, ни кому-то другому. А Субирано спасла меня.

– Он так не хотел, чтобы ты становился вампиром?
– осторожно спросила я.

– Не хотел. Ему легче было дать мне умереть. У него всегда безумные идеи возникали, немотивированные поступки были кредо моего отца. Я слышал, что он рассказал тебе о том дне, вернее, ночи, когда забрал меня с собой. Он солгал.

– Как?..

Адриан усмехнулся, сидя ко мне в профиль, вдруг становясь похожим на Ману. Ох, сдается мне, Субирано не просто из человеколюбия этого мальчика обратила... И стольких лет рядом с ним было достаточно, чтобы промыть ему мозги и вложить в них свою правду.

– Мана пришел в дом моих бабушки и дедушки, Невены и Олеко. Из-за шума, который они и соседи подняли, была организована охота на упыря. Помню, ночью люди вломились к нам, расспрашивали мою мать, был ли тут ее покойный муж... Помню, как мать ко мне подошла, плакала, крестила, сказала, чтобы никуда из дома не выходил, а то отец мой вернулся из могилы и унесет меня с собой.

Адриан отпил из бутылки, жестом предложил мне. Я согласилась (мой стакан с вином опустел), приложилась к горькой жидкости, обжегшей горло. Передавая бутылку парню, я нечаянно коснулась пальцами его руки.

– Ух ты, - он улыбнулся чуть изумленно, - я и раньше знал дампиров, но совсем забыл, каково к ним прикасаться... Словом, наутро я узнал, что той ночью люди заподозрили в моих бабушке и дедушке, что Мана укусил их или темным колдовством сделал такими, как он. Люди убили моих дедушку и бабушку, - Адриан никак не отреагировал на мой вскрик.
– На следующую ночь я проснулся от того, что в нашем доме гость. Не знаю, как мать его впустила - может, он зачаровал ее. Я помню, что увидел, как на скамье сидит человек в черном. В его руках была окровавленная скьявона. Мать на коленях стоит перед ним и плачет. Он сказал: "Пава, полностью в мою власть и ни в чью другую отдай моего сына, иначе я тебя убью". Я заметил, что моя бабушка, мама мамы, лежит на полу - без чувств. "И твою мать убью", - сказал он. Потом сказал: "Что ему с тобой, Пава? Жить в нищете и терпеть голод и холод? Со мной он станет одним из могущественнейших людей Европы". Она так и не дала Мане полную власть надо мной, а он не смог убить ни ее мать, ни ее саму, потому что я вышел к нему. Я не боялся, я не видел в нем зла, мне хотелось узнать - каково иметь отца. Тогда он просто взял меня и ушел. Позднее я узнал, что кроме моих матери и бабки в деревне не выжил никто...