– Если ты хочешь меня поразить - то даже не старайся, - сказал Мана, стоя надо мной, сидящей перед монитором, и массируя пальцами одной руки мою шея сзади.

– Серьезно, я люблю эту группу, "Шмели", у них масса достйных песен...

– Я знаю, они мне тоже нравятся, - перебил меня Мана.
– Люблю тяжелую музыку, наверное, кроме той, которую создали, чтоб вые...нуться фигурно.

Я мигом сунула в список воспроизведения подборку хеви-метал баллад.

– Умница, - сильная, но нежная рука Маны, мнущая мою холку, заставляла едва ли не мурлыкать от удовольствия. И помнить о том, что он может дарить и другие, ни с чем не сравнимые радости.
– А что конкретно любишь, каких исполнителей, группы?

– Меломанка от неформальной культуры, - пробормотала я.
– Рок и метал с различными приставками - хеви, фолк, готик, пауэр...

– "H.I.M", небось, обожаешь?
– подначил меня Мана.

– Упаси Боже. Послушала раз и забыла.

– А я люблю девчонок, что торчат от Вилле, - мечтательно заметил он.
– Ну, или от "Расмуса", как его бишь. От Паттинсона. Или от Лео ДиКаприо...

– Я в детстве его обожала! Да и сейчас считаю одним из лучших актеров.

– Ну сейчас - да. Если и Паттинсон подсуетится, то несколько правильных ролей вытащат его из амплуа Эдички Каллена.

– А за что же ты любишь таких девчонок?
– вернула я его к волновавшему меня вопросу.

– За то, что ими легко управлять, легко сыграть роль, легко уложить в постель без гипноза. Легко трахнуть, высосать и выбросить.

Я ощутила жар стыда, опаливший мои уши. И жалости. К ним... к себе...

– Это отвратительно.

– Конечно. Скажи я такое девочке-виллеваллочке - наверняка получил бы ведро слез и упреков. А ты лишь констатируешь факт. Поэтому я знаю, что ты будешь раздражать меня лишь независимостью и тем, что я никогда не смогу подчинить тебя. Поэтому мне хорошо здесь, с тобой. Моя отдушина, моя отрада, отдых для души...

Я искренне полагала, что вот-вот лишусь чувств. Нет, умру. Нет, распадусь на молекулы. Этот шепот склонившегося ко мне искусителя... Я помнила его прикосновения, его тепло, каждую деталь его тела. Линии длинных мускулистых ног, ямки на бедрах, родинка на левой груди, рисунок голубых вен на мощном запястье. И он это знал, он чувствовал, что сводит меня с ума.

Нет. Холодна. Лед. Отрезвей. Сними алые очки похоти. Ты же человек, не животное. Он присел подле меня, глядя в глаза. Милосердный и жестокий. Нонсенс. Я сама потянулась к его губам, сама запечатлела на них поцелуй.

– Спасибо тебе за эти слова, - прошептала я вдруг севшим голосом.

– Скажи, что ты меня любишь.

Я вздрогнула. Он смеялся надо мной. Я ударила его кулаком в плечо, от чего Мана беспомощно приземлился на пятую точку.

– Почему ты не поставил блок или что-то вроде того?

– Потому что я не жду от тебя зла, - он сидел, опираясь руками о пол позади себя.

– Мана, от этих твоих слов я не растаю, верь мне, сладкий, - я наклонилась к нему и погладила ладонью по щеке покровительственно.

Надеюсь, его это взбесит. Нет, он улыбался все так же весело.

– Мне многие так говорили. А потом ходили следом и клянчили хоть одну встречу еще, на прощание.

– Ты, часом, в Dragon Age Origins не играл, нет?
– невинно вопросила я.

– Играл, а что?

Я победно улыбнулась:

– Ну так не цитируй мне убийцу Зеврана. Он, конечно, мой любимый персонаж, но его слова из твоих уст - это перебор.

– Я увидел у тебя на компе эту игру и из-за тебя прошел ее.

– Ложь, ложь, ложь...

– Ладно, - он встал, ничуть не смутившись, - я играл в эту игру до тебя, но не понимаю, о какой цитате Зеврана ты мне говоришь. Я не брал его в свою команду.

– То есть, когда он, наемный убийца, напал на тебя и ты его победил, то не взял в свою пати, хоть он и просил об этом?

– Конечно же, нет. Я что, похож на идиота?

Вампир-геймер, надо же. Хотя чего удивляться, если его так тянет ко всем благам современности и плодам технического прогресса, то он просто обязан любить компьютерные игры.

Мана взял свое оружие и сделал красноречивый жест, как бы перерезая себе горло:

– Я допросил его и сделал так. И бросил его труп на поживу воронам.

Смешной такой, с нежностью думала я. Рассказывает, как расправился с персонажем игры. О том, что Мана много раз проделывал такое и в реальной жизни, я старалась не думать.

– Жестокий, жестокий...

Мана положил шашку и вытащил меня из кресла.

– Иди ко мне.

Усадив меня на диван, Мана вручил мне мой бокал, долил еще и, прокусив себе с легким стоном палец, опустил его в вино.