Боги минувших времен: стихотворения
вернуться

Кондратьев Александр Алексеевич
Шрифт:

Волос I

Я — волос, «скотий бог» [3] , но не всегда земным Блеющих пестрых стад считался я владыкой. В дни юности моей престол небес великий, Как солнце блещущий и светлый, был моим. Я мир земле дарил; я богом был благим. Боролся я с Зимой, колдуньей бледноликой, И сшиб ее рога [4] . При мне охотник дикий, Став пахарем, надел ярмо быкам младым. Кровавых жертв при мне не знали под луной. Довольный молоком и колосом не сжатым [5] , Я всем равно внимал: и слабым, и богатым. Но вот пришел Перун из тучи грозовой, Ударил молнией, и, свергнут младшим братом С престола и небес, влачу я жребий свой.

3

См. договор Святослава с Византией (X в.).

4

«Св. Власий, сшиби рога с Зимы!»

5

5. Оставляемым «Волотку на бородку»

Волос II

Я – Волос [6] , бог певцов и покровитель стад. Все мне принадлежит, что волосом одето. В дни светло-знойные, когда богиня Лето И Дажбог благостно Земле тепло дарят, Я вместе с тварью всей лучам небесным рад, Целящим горести. Их ласкою согрета, Поет свирель моя. Увы, не жду ответа От той, что прежде мне дарила жгучий взгляд. Я позабыт давно, но сам забыть не в силах. Лежу на холмике, ничком, к земле припав; Пью аромат цветов и благовонных трав; Мечтаю в сумраке о ласках Лета милых, И песен отзвукам русалочьих унылых Я внемлю, от реки летящим из дубрав.

6

Иначе – Велес. Судя по глиняным статуэткам Юга России, изображался бородатым и со свирелью, унаследованной сменившим его лешим; иногда – в соломенной шляпе.

Перун

Я – князь богов, Перун. Престол мой выше туч; Далеко молнией разит моя десница; Грохочет по небу, сверкая, колесница, Когда я мчусь на ней, ужасен и могуч… Люблю листву дубов, люблю гремучий ключ; Кабан [7] мне посвящен как зверь, орел – как птица. Имею много жен. Из дочерей — Зарница Моя любимая… От синеморских круч До балтских хладных вод лежит моя держава, От скал Биармии до царственных Карпат. Повсюду властвую и насаждаю право; Везде мои дубы священные шумят; Везде приемлю дань, и, после войн, кровавый Заколотых мне жертв впиваю аромат…

7

Кабаньими клыками (иногда из ценных металлов) украшались посвященные златобородому Перуну дубы.

Мокошь [8]

Я – Мокошь, Палия, Паликопа, Моланья. Мне служат в Пятницу. Перунова жена Я Матерью громов и молний названа. Мои увенчаны короной изваянья, Дубовою листвой расшиты одеянья, И с мужем трон делю на небе я одна. К своим соперницам презрения полна, Гляжу я на Зарю и Лето без вниманья. Смущается Земля от блеска глаз моих, И звезды прячутся в небесные чертоги. С почтеньем предо мной склоняются все боги. Сам грозный мой супруг всегда со мною тих. А люди молят нив не трогать спелых их, С тревогой тайною на лик мой глядя строгий.

8

Богиня туч, дождя, молнии и ненастья, соответствующая, по-видимому, жене литовского Перкунателе и греческой Гере. На Севере России одноименному демону оставляют иногда на ночь в жертву клок овечьей шерсти.

Стрибог [9]

На острокрылого огромного стрижа Похожий издали, стрелой пронзаю тучи; Над скалами лечу, кружася и визжа, Я — ветров буйных князь и дед, Стрибог могучий. Заслышав голос мой, слова молитв, дрожа, Стремится славянин шептать на всякий случай. Повсюду власть моя, и где ее межа, — Не ведает никто — ни сам Перун гремучий. Мы оба сватались когда-то вместе с ним За Солнца дочерей, красавиц светлокосых, И оба слышали отказ сладкоголосых, Влюбленных в Месяца царевен. И как дым Развеялась любовь к богиням молодым, На утренней заре купающимся в росах…

9

Одним из атрибутов этого бога были лук и стрелы. Почитание его перенесено на христианского святого, именуемого в народе Лукьяном Ветреником.

Лето [10]

Я – Лето, Солнца мать. Когда-то ночи тьму Рассеяв, родила я в небеса Дажбога. Прекраснее, чем он, нет и не будет бога, И всю мою любовь я отдала ему… Сын лучезарный мой, высоко в терему Я у окна Сиду. В душе моей тревога. Опасна и трудна лежит твоя дорога. Но ты придешь ко мне, и нежно обниму Усталого, как мать умеет лишь обнять; Отмою жаркий пот прохладною водою, Все тело оботру ширинкой расписною, Дам пить и накормлю, и уложу в кровать. Ты мне поведаешь, что видел над землею, И стану с гордостью словам твоим внимать.

10

Лето красное, богиня солнечного происхождения, именем своим совпадает с греческой богинею, матерью Аполлона и Дианы. Она же, по-видимому, является Солнцевой Матерью русских сказок.

Марена-Соперница

Сверкает искрами мой величавый трон. У ступеней его стоят толпою слуги, Мороза демоны и бесы снежной вьюги, И рабски в очи мне глядят со всех сторон. Но взор мой высоко на небо устремлен. Бровей нахмуренных почти сомкнулись дуги. Тоскует вещее в мучительном недуге… Горит загадочно звездами небосклон. Их тайну разгадать сумею я. «С алмазом Магическим подай мне скипетр мой, Студит [11] !» – «Вот он, Великая!» Припавши к камню глазом, Я вижу сквозь него, что высота таит: У Лета колыбель средь терема стоит, И девы звездные пред ней склонились разом…

11

Студит («Студит землю студит») был, вероятно, одним из демонов холода. Имя его, по созвучию, соединено с христианским святым, память которого чествуется 26 января.

Лад-Хлад [12]

Нет, я не пастушок с свирелью и в лаптях И не вздыхатель я смиренный и покорный. Под властною моей десницей необорной Земля смиряется, богинь объемлет страх, И сам Перун при мне, укрывшись в небесах, Не смеет рокотать из тучи сизо-черной. Один Стрибог лишь спор бесплодный, хоть упорный, Со мной за власть ведет. Пять месяцев в снегах С Мареной царственной я трон делю алмазный. Дрожат передо мной толпою безобразной Бураны бледные, морозки и Пурга. Но час и мой придет. Дыхание врага Почуяв, кроюсь в лес тропою непролазной… И тают под конем Дажбоговым снега.

12

По Длугошу Лад (Lado) соответствовал Марсу. Обратился впоследствии в Мороза (Mars – Мраз), так же как и Лад, именовавшегося «Дедом».