Но сама Кендра тем не менее захотела все же получить от него более развернутые объяснения.

— Очень хорошо. Спортсмены, чуть постарше девочек?

— А что я должен был сказать? У меня две младшие сестры, они тоже были подростками, так что я немного представляю себе, как обращаться с женщинами.

Кендра высоко подняла пушистую бровь. Она поспорила бы на кругленькую сумму, что не только сестры формировали его представления о том, как обращаться с женщинами, и что несравненно большая часть его фундаментальных познаний относится к женщинам зрелым, отнюдь не подросткам.

Еще она безмолвно восхитилась его умением организовывать и командовать. Спокойно и без суеты они уже шли по Елисейским полям. Реми наконец отлепился от нее, позволив нескольким дюймам пространства разделить их, но крепко ухватился за ее руку. Девочки шли впереди, зорко высматривая в толпе «приятелей» Джека.

Сам Джек, казалось, был одновременно всюду. Кендра чувствовала его большую теплую руку на своих плечах, а через минуту он оказывался уже футах в четырех впереди, поддразнивая Эмбер Карлайл и Кэри Лайонс. Его высокая широкоплечая фигура легко двигалась в разных направлениях внутри группы: он был настороже и незаметно наблюдал за окружающим. Она сомневалась, что в радиусе пятидесяти футов от их группы найдется хоть один человек, которого Джек не оценил бы всесторонне как потенциального противника.

Она потихоньку успокаивалась, напряжение начинало спадать, как вдруг показались четыре симпатичных, чрезвычайно молодых человека в шортах и кроссовках. Они бежали трусцой прямо к Джеку, приветствуя его, как давно пропавшего и вдруг нашедшегося брата.

— Отлично, — сказал Джек. — Вот и подкрепление.

— Умоляю, скажите, что вы шутите! — Кендра испуганно смотрела на вновь прибывших. Самому старшему из них было не больше девятнадцати, и каждый обладал таким стройным, мускулистым, великолепно развитым торсом, что простые оливковые футболки превращались на них в весьма вызывающий, обтекающий тело костюм.

— Нисколько. Это лучшие парни дяди Сэма, — сказал Джек, отдав несколько коротких распоряжений.

Девочки легко и спокойно разделились на четыре группы по трое, каждую группу сопровождал стройный, красивый морской пехотинец. Группы разошлись в четырех разных направлениях. И тут нервы Кендры стали сдавать. Обуреваемая сомнениями относительно мудрости своих действий, она вдруг обрела уверенность только в одном.

В том, что согласие с планом Джека будет стоить ей продвижения по службе. А может быть, и места, черт побери.

— Это безумие. Идиотизм. — Кендру охватил панический ужас. — Они потеряются, эти двенадцать девочек потеряются на улицах Парижа вместе с вашими четырьмя мальчиками! И я своими руками сделала это!

— Нет. Вы возложили на четырех морских пехотинцев обязанность сопроводить до гостиничных номеров двенадцать юных леди, обеспечив их безопасность…

— До гостиничных номеров, — повторила она с ужасом. — Боже мой!

— Далее вышеуказанные морские пехотинцы должны проследить, чтобы юные леди вошли в свои номера и там остались…

— Только этого мне и не хватало…

— А все посторонние, в том числе и они сами, находились по другую сторону двери, пока не вернемся мы.

— Я бы охотнее возложила на этих мальчиков обязанность защищать родину, — еле слышно буркнула она.

Джек засмеялся и сильно прижал ее к груди. Кендра не сомневалась, что он хотел ее успокоить и ободрить этим дружеским жестом, но желаемого эффекта он не достиг. Слишком уж много в нем было жизненных сил, слишком он был мужчина, к тому же Кендре слишком многое в нем нравилось, чтобы этот жест ее успокоил.

— Вперед. Чем скорее мы дойдем до посольства, тем скорее вы вернетесь к вашим девочкам.

Они молча прошли еще квартал, и тогда Джек вдруг повернулся к ней и сказал:

— Ну… как вам нравится в Париже?

— Прекрасная попытка, Джек, но сначала вы должны мне многое объяснить. Так что начинайте.

Он поперхнулся и коротко погладил Реми по голове. Мальчик вздрогнул, но промолчал.

— Этот малыш — почти наверняка Реми Буркель, внук Жан-Мишеля Буркеля…

У Кендры перехватило дыхание.

— Промышленника? Того самого, который на «ты» со всеми президентами Америки, начиная с Трумэна?

Джек кивнул.

— Старик действительно значительная фигура — для всей Европы, но особенно для родной Франции. Так вот, одиннадцать дней назад маленький Реми Буркель пропал. Он проводил каникулы в Нормандии, где у семьи вилла на берегу моря, и исчез оттуда. Через двенадцать часов предполагаемые похитители прислали требование выкупа. С момента исчезновения мальчика велись его тайные, но активные поиски, но, если верить посольскому начальству, это первый реальный прорыв в этом деле.