Вместе с ним, Полксенжицом и Небабой около двадцати тысяч молодцов положили свои головы на этом побоище или утонули в болотах Припяти. Ужас, как вихрь, пролетел по всей Украине; всем казалось, что после побед под Желтыми Водами, Корсуныо, Пилавицами настали времена таких погромов, какие прежде испытывались под Слоницею и Кумейками. Сам Хмельницкий, хоть и был наверху славы и могущественнее, чем когда-либо, испугался, узнав о смерти своего "друга" Кшечовского и снова начал обращаться к колдуньям, узнать насчет своей судьбы. Они предвещали большие войны, победы и поражения, но не могли угадать, какая участь ждет гетмана.

Между тем предвиделось продолжительное спокойствие, как по случаю поражения Кшечовского, так и по случаю зимы. Народ начинал успокаиваться, опустошенные деревни населялись народом, мало-помалу все ободрялись.

Точно с такой же бодростью наши приятели после продолжительного путешествия благополучно прибыли в Збараж и, объявив о себе в замке, тотчас же отправились к коменданту, в котором, к великому своему удивлению, узнали Вершула.

— А где же Скшетуский? — спросил Заглоба после обыкновенных приветствий.

— Его нет, — ответил Вершул.

— Значит, вам поручено командование крепостью?

— Да. Прежде был Скшетуский, но он уехал, вверив мне гарнизон до своего возвращения.

— А когда он обещал вернуться?

— Он ничего не сказал, потому что и сам не знал, только сказал перед отъездом: "Если кто ко мне приедет, пусть меня здесь ждет!"

Володыевский и Заглоба посмотрели друг на друга.

— Давно он уехал? — спросил Володыевский.

— Дней десять тому назад.

— Угостите же нас ужином, господин Вершул, на пустой желудок трудно рассуждать о делах За ужином поговорим.

— От души рад вам, я и сам собирался садиться за стол. Впрочем, Володыевский, как старший офицер, примет начальство, и я буду у него в гостях, а не он у меня.

— Нет, оставайтесь командиром, — сказал Володыевский, — как старший меня по годам, к тому же мне, вероятно, придется уехать:

Вскоре ужин был подан на стол, за который сейчас же сели, и когда Заглоба успокоил свой голод двумя мисками похлебки, он обратился к Вершулу и сказал:

— Как вы думаете, куда мог уехать Скшетуский?

Вершул велел уйти слугам и, подумав немного, сказал:

— Я думаю, что отсутствие и прибытие Скшетуского зависят от разъяснения тайны, о которой я не хотел говорить при людях. Он воспользовался благоприятным временем, так как мы(наверное, простоим здесь до весны, и, как мне кажется, он поехал на поиски княжны, которая находится в руках Богуна.

— Да Богуна уже нет на свете, — сказал Заглоба.

— Как так?

Заглоба с явным удовольствием рассказал все, как было. Вершул, как и Лонгин, не мог надивиться этому случаю и сказал:

— Тогда Скшетускому будет легче ее найти.

— Дело в том, отыщет ли он ее. Взял ли он с собой людей?

— Никого, кроме одного казачка-русина и трех лошадей.

— И хорошо сделал, там только хитростью можно действовать. До Каменца можно дойти и со знаменем, но в Утицах и

Могилеве, верно, стоят казаки, там их хорошая зимовка, а в Ямполе — их гнездо; туда нужно идти или с целой дивизией, или одному.

— Откуда же вы знаете, что он отправился именно в ту сторону? — спросил Вершул.

— Потому что княжна скрыта за Ямполем, а он знает об этом; но там столько оврагов, западней и камышей, что и сведущему трудно попасть туда, а о несведущем и говорить нечего. Я ездил на суд и за лошадьми в Ягорлык, так уж знаю. Если б мы были вместе, может быть, дело пошло бы лучше, но он один, так что сомневаюсь; может, только случайно узнает дорогу, так как и спрашивать опасно.

— Так вы хотели ехать вместе?

— Да. А теперь уж не знаю, что нам делать, — сказал Заглоба, — ехать или нет?

— Делайте по вашему усмотрению.

— Гм!.. Прошло десять дней, как он уехал, не догнать его, тем более что он велел ожидать здесь. Бог весть, какой дорогой он поехал? Или на Бар и Проскуров, по старому тракту, или на Каменец-Подольский. Трудно решить.

— Не забудьте притом, — сказал Вершул, — что это только предположение, что он поехал за княжной.

— В том-то и дело! — сказал Заглоба. — Может, он поехал кое-что разузнать, а потом вернется в Збараж, он знал, что мы должны были ехать вместе, и мог нас ожидать. Трудно угадать.