— Ты — и плакала? Не верю. Ты крепкая девица.

— Крепкая не значит бесчувственная. Я же НОЧЬЮ плакала. Когда никто не видит…

— Значит, у тебя никого не было?

Лори перекатилась на живот Рою, осторожно подперла ладонями щеки, упираясь локтями ему в грудь. Он осторожно прижал ее к себе, любуясь лучистыми серыми глазами девушки.

— У меня не то чтобы никого совсем не было… Мне как-то не хотелось ни с кем жить одним домом. Я представляла разные глупости — и мне тут же становилось смешно, а иногда противно.

— Что же именно?

— Ну… ерунда всякая. Носки грязные, крышка на унитазе все время поднятая…

— Лори, ты насмотрелась ток-шоу.

— Веришь, нет — ни одного ток-шоу в жизни своей не видела. Ой!

— Ты что?

— Шуршит что-то…

— Это трава, наверное.

В этот момент справа и сзади раздалось бодрое покашливание и веселый старческий голос изрек:

— Какое прекрасное нынче утречко, не правда ли?! Я дико извиняюсь… Я не смотрю, дочка, не смотрю! Вы тут козу не видали?

Лори пискнула, скатилась с Роя и ускакала на четвереньках в траву. Рой вздохнул, подтянул к себе рубашку и поднялся, прикрывая ею чресла.

Седой как лунь старикашка с яркими голубыми глазками, роскошными белоснежными усами, в ковбойской шляпе набекрень и потертых кожаных штанах сидел верхом на небольшой меланхоличной лошадке, мерно жевавшей пучок травы. При виде Роя старичок прищурился — и уже через мгновение обличающе вытянул вперед палец.

— Третий из Кейновых пацанов, точняк! Как же тебя… Рой! Рой Роджерс! Ты похож на маманю, парень! Стало быть, вернулся домой? Ну и правильно. А вот девчонку не признал я что-то, хотя судя по голой заднице…

— Дядя Фрэнк!!!

Возмущенная Лори была алого цвета, но зато полностью одета. Рой начал тихонько пятиться в ту сторону, где, по его мнению, находились его джинсы…

Старикашка разразился жизнерадостным кудахтаньем:

— Лори Флоу, ну надо же! Значит, правду люди говорят?

— Какие еще люди? И что они говорят?

— Что у тебя с третьим сынком Кейна Роджерса хухры-мухры и шуры-муры. Это хорошее и правильное дело, дочка, вот что я тебе скажу. Я и сам с удовольствием завел бы шуры-муры, но всех моих подружек разбил радикулит. Так вы козу не видали?

— Нет!

— Понятно. Ну и ладно. Не маленькая, сама прибежит. А ты, дочка, на пастбища собралась?

— Да. Везу ребятам вакцину.

— Хорошее дело. Поезжайте быстрее, потому как к ночи будет дождь с молниями. Гроза, стало быть.

— Дядя Фрэнк, день такой хороший…

— Для отвода глаз. Вон видишь — облачко? Навроде загогулины или запятой? Старая ведьма Саиранн-ха говорит, что это коготь демона. Мол, он небо раздирает этим когтем, и тогда начинается гроза. Ну ладно, бывайте. Лори, ты скажи моему оболтусу, чтобы проверил правую переднюю подкову у своей гнедой. Потеряет она ее, беспременно потеряет. Рой, до скорого. Мамане поклон, папане привет.

С этими словами удивительный дед слегка шевельнул коленями — и меланхоличная лошадка неторопливо двинулась прочь, шурша разнотравьем. Рой изумленно посмотрел на Лори.

— Это же… это… Это что же — дядя Фрэнк Хоган?! Он живой?!

Лори пожала плечами.

— Как видишь.

— Но ему же лет сто! Он был стариком, когда я был мальчишкой!

Лори засмеялась.

— Дяде Фрэнку весной исполнилось девяносто восемь. Он неплохо себя чувствует, только иногда спину ломит — к похолоданию. Я пыталась назначить ему электрофорез, но он с возмущением отказался. У него всю жизнь одно лекарство — кукурузное пойло с травками. Внутрь, снаружи и в качестве диеты.

— Поразительно! А его оболтус…

— Это его правнук. Тоже Фрэнк, кличка Малой. Он у Гая на ранчо работает, один из лучших загонщиков в штате.

— Погоди, а что дядя Фрэнк говорил насчет грозы и старой ведьмы?

Лори стянула растрепанные волосы резинкой и направилась к машине, объясняя на ходу:

— Ты просто не знаешь. Индейцы вернулись. Небольшое племя апачей чирикахуа пришло от Рио-Гранде. Саиранн-ха — это их святая женщина, проще говоря, колдунья. Я к ним ездила, знакома с ней. Очень интересная тетка. Как и все индейцы, разбирается в следах, предсказывает погоду, читает прерию, словно книгу. Мне у них понравилось. Если захочешь, съездим как-нибудь.

— Но гроза в такой день…

— Знаешь, индейцы почему-то всегда оказываются правы. Лично я всегда к ним прислушиваюсь. А дядя Фрэнк… он столько лет ездит по прерии, что разбирается во всем этом не хуже апача. Эх, теперь пойдет разговор… не остановишь.

— Ты имеешь в виду…

— Нас с тобой. Дядя Фрэнк — наипервейший сплетник.

— Лори, мы взрослые люди и имеем право…

Девушка неожиданно остановилась и сердито посмотрела на Роя. Серые глаза сверкали.

— Имеем право на что? Развлечься от нечего делать? Знаешь, зря мы это сделали.