Марк внимательно посмотрел на девушку, тронутый ее тоном. Он обратил внимание на то, что Либби надела знакомое ему голубое платье. Она была хороша, как фарфоровая статуэтка. Утонченная и бледная! Взгляд ее казался одновременно и сердитым и грустным. Марк решил оправдаться:

— Простите меня, я вовсе не собирался огорчать вас, я просто не подумал. Каюсь!

— Причем тут ваше покаяние? — Голос Либби дрогнул. — Разве вы можете понять, что такое расстаться с человеком, которого любишь, и при этом не иметь никакой надежды обрести его вновь!

Марк не преминул напомнить:

— Либби, Либби! Вы ведь сами не хотели много лет видеть отца!

— А, ну да. Простите, я забыла, что мне отведена роль бесчувственной корыстной девицы, которая учуяла возможность получить легкие деньги. К тому же еще и шлюхи!

Марк хмыкнул.

— Ну, положим, шлюхой я вас не обзывал.

— Но за все время я не услышала ни одного доброго слова в свой адрес. И о происшествии с отцом вы мне ничего не сказали; как я понимаю, по одной-единственной причине: побоялись, что я тут же солью информацию журналистам.

Он пожал плечами.

— Не скрою, такие опасения у меня были. Кстати, я надеялся увезти вас из отеля до того, как эта новость об отце дойдет до вас. Но вы оказались шустрее, чем я мог предположить. Простите меня, я правда не собирался вас огорчать. — Марк ласково погладил девушку по щеке, но она быстро отступила на шаг.

— Не надо, ваш жест неуместен.

Он искренне почувствовал себя виноватым. Кто знает, рискни он сказать ей правду, может быть, она и не попала бы под машину. И тут же попытался оборвать это направление мыслей, задав себе риторический вопрос: а вдруг она все-таки великолепно разыгрывает свою роль?

Появилась Марион с подносом.

— Месье, поставить чашки тут или вы выйдете в сад?

— Мы присядем в саду. Либби полезно побыть на воздухе. — Потом Марк обратился к девушке: — Дорогая, отбросьте плохие мысли. Во-первых, доктор не велел вам расстраиваться, а во-вторых, я обещал вам встречу с отцом, и она скоро произойдет.

Либби сразу забыла все свои терзания.

— Правда, вы меня не обманете? — Она пристально посмотрела ему в глаза: — Пожалуйста, не надо так поступать со мной, это будет просто бесчеловечно.

Они вышли в сад. Вид, который открывался отсюда, не мог оставить никого равнодушным. Марк с удовольствием заметил реакцию девушки.

— Красота местной природы — одна из весомых причин, привязывающих меня к Франции, — он произнес эту фразу удивительно прочувствованно.

Либби решила сменить тему.

— А как же быть с дочкой? Она ведь не останется здесь?

— Нет, но у меня есть определенные планы на будущее. В том числе и ее будущее.

— Значит, вы не оставите девочку без вашей опеки? А какие это планы, если не секрет?

Марк беззаботно рассмеялся.

— Не обижайтесь, но сейчас я ничего не скажу. Боюсь сглазить! Вот начнется кинофестиваль, тогда я смогу приоткрыть занавес.

Либби не могла понять, то ли он ей по-прежнему не доверяет, то ли действительно пока не время говорить на эту тему. Но ведь и я не могу преодолеть свое недоверие к нему, призналась девушка себе. Она решила хоть на время расслабиться, села поудобнее и подняла повыше подол платья — пусть хоть ноги немного загорят.

Следующий вопрос Марка удивил ее:

— Вам нравится жить в Лондоне?

— Лондон — хороший город, — девушка дипломатично уклонилась от прямого ответа. — Конечно, временами жизнь в мегаполисе напоминает крысиные бега. Но бытие скрашивают отличные магазины, великолепные театры и, вообще, это вопрос странный, где же мне еще жить?

Марк, не вступая в полемику, задал следующий вопрос:

— Вы работаете в рекламе? Правда?

Либби не могла не съехидничать:

— Вам же детектив дал мое досье. Там, наверное, есть то, чего я и сама о себе не знаю.

Марк улыбнулся.

— Я, честно говоря, преувеличил его достижения. Да, собственно, он и должен был ответить всего на один вопрос: та ли вы, за кого себя выдаете.

— Но вы же в курсе моих финансовых проблем и затруднений в личной жизни.

— Ну, мой интерес к вам понятен и простителен.

— Это почему же? — не удержалась Либби.

— Признаться честно? Хорошо, признаюсь. Я был очарован вами, как только взглянул на вашу фотографию.

Либби вздрогнула от этих слов. Сердце ее опять забилось быстрее. Но она собрала в кулак всю свою волю.