Шрифт:
Эжен выжидающе замолчал.
– И что? – спросила Настя. – При чем здесь я? Чего ты хочешь от меня?
– Слишком много подробностей моей личной жизни описал аноним, – заметил первый муж. – Кто о них мог знать?
– Ты меня подозреваешь?
– Давай по порядку, – проигнорировал ее вопрос собеседник. – Кто знал о трупе в машине? О том, что я посадил в сгоревшую машину вместо себя чешского бродягу? Что я экспроприировал у чехословацких коммунистов пять миллионов долларов?
– Откуда ж я знаю, – усмехнулась Настя, – кому ты рассказывал?
– Я рассказывал тебе.
– Да-да, помню-помню. Тогда, в Венеции, когда ты меня кинул. И что?
– А кому ты говорила об этом?
Кровь бросилась Насте в лицо. Она и впрямь тогда, двадцать лет назад, поведала о своем визите в Венецию и встрече там с воскресшим Эженом под большим секретом одному-единственному человеку. Тому, кому она некогда доверяла больше, чем самой себе: Арсению. Неужели он?.. Неужели таким омерзительным образом – с помощью анонимки! – муж мстит своему сопернику?! Не может быть!
Завидев ее гнев и замешательство, Сологуб сделал вывод:
– Ты рассказала все Арсению.
– Да! – выкрикнула Настя. – Но это случилось сто лет назад! И он молчал о тебе, всегда молчал! Я уверена в нем. Он… Он не такой! Он не станет заниматься доносами – даже для того, чтоб закопать соперника!
– Ну, ты всегда была склонна идеализировать своего Сенечку, – усмехнулся экс-супруг. – Ты, наверное, и предположить не могла, что его поймают в постели с проституткой.
– Не твое дело! – огрызнулась Настя. Гнев не затуманил ей сознание, и мысль о том, что обеляет и ее, и Арсения в глазах Эжена, вдруг пришла ей в голову. – Да ведь о том, где ты сейчас проживаешь, и твоего нынешнего имени, и как нынче зовут мою мать, никто из нас не знает. Ни я, ни Арсений тем более.
– Не знаете, – согласился Эжен. – Но, наверное, могли узнать. Если б захотели.
– Откуда, боже ты мой?!
– Неисповедимы пути Господни. Но я догадываюсь.
– О чем же, интересно?
– Ну, от моей супруги, например, – от твоей матери. Ей ведь теперь уже, – усмехнулся Сологуб, – все равно.
– Да нет же! – выкрикнула Настя. – Мы даже не виделись с ней!
– А Арсений?
– Арсений!.. Да последний человек на всем белом свете, с кем захочет встретиться моя мать, – это Сенька.
– Скажи, у кого есть ключи от твоей квартиры?
– А почему ты спрашиваешь?
– Не надо отвечать вопросом на вопрос. Просто – скажи. Пожалуйста.
– Ну, у меня, конечно. У Николеньки. У Арсения, опять же. А при чем здесь это?
– У Арсения… Опять у Арсения… – задумчиво протянул Эжен.
– Да что ты к нему-то привязался?! И при чем здесь моя квартира?
– Простая вещь: электронное письмо было отправлено с ай-пи-адреса, установленного у тебя дома.
– О господи, – только и выдохнула Настя. – Вот оно что… Теперь я понимаю…
– Что?
– Ты знаешь, ведь у меня вчера украли сумку. У нас на даче. А в ней – документы, паспорт, все! И ключи от моей квартиры в том числе.
– Вот как! Интересно! Когда, ты говоришь, ключи твои утащили?
– В ночь с пятницы на субботу.
– А точнее?
– Часов в одиннадцать вечера я уснула, и все еще было в порядке, а обнаружила пропажу около восьми утра.
– Та-ак… Замки в квартире ты поменяла?
– Да, сразу же. Прямо вчера утром, когда кража обнаружилась. Я позвонила Арсению, и он… – Она осеклась.
Сологуб удовлетворенно хмыкнул.
– Н-да, опять на передний план выступает Арсений.
– Перестань! – воскликнула она. И перешла в контрнаступление: – А когда, кстати, письмо-то о тебе отправили? Ведь всегда известно точное время!
– Я не знаю. Я сам письма не читал. О нем мне рассказали. Через третьи руки. Я не могу требовать, чтобы мне еще дали точную дату.
– А когда тебе рассказали?
– Сегодня утром. Так что письмо могли отправить вчера. И третьего дня. И неделю назад. Итак, еще раз пройдемся по кругу подозреваемых. Кто мог воспользоваться твоим домашним компьютером? Ты, Арсений, ваш Николенька. Далее. Похитители твоих ключей. И? Может, кто-то еще?
– Я иногда оставляю ключи консьержке. А она передает их моей уборщице, когда та приезжает.
– Ничего себе! – удовлетворенно воскликнул Эжен. – Плюс еще как минимум две персоны. Круг подозреваемых растет.