Укол достиг цели, но Алтея и глазом не моргнула, не показала, как это задело ее.

— Я не заметила внимания маркиза. Вы это просто вообразили. — Алтее потребовалась вся сила воли, чтобы не отступить, когда Клодетта скрючила пальцы с длинными ногтями, словно выпустила когти.

— Лорд Редгрейв — человек неженатый. Думаю, он засматривается на многих женщин, особенно на красивых. Однако вы не пристаете к ним с разговорами в дамской комнате. А я не красавица.

— Не пытайтесь играть со мной в такие игры, миледи. Я слишком долго играла в них и гораздо, гораздо больше разбираюсь в них.

— Вам повезло. — Алтея видела, что Клодетта на волосок от того, чтобы кинуться на нее, и удивлялась, почему продолжает дразнить эту дьяволицу. — Я не играю ни в какие игры. Оставляю их специалистам, таким как вы. Я искренне сомневаюсь, что он одобрил бы ваше вмешательство в его жизнь.

— Осторожнее, ведьма. Перестань тянуть его на свою сторону. Я хочу его, и я его получу. Я хочу стать маркизой и стану ею. Если ты не убежишь домой, на свою маленькую ферму, ты об этом пожалеешь. Поверь мне. И перестань распространять обо мне сказки! Или вскоре все будут шептаться о тебе и твоей проклятой семье.

— В свете уже веками шепчутся о моей семье. Никто не прислушается к вашей лжи.

— О, я не стану заниматься светом. Они уже доказали, что им нет дела до того, что среди них свободно бродят ведьмы и колдуны. Non [4] , я говорю о простом народе. Он не такой просвещенный. Он все еще верит в демонов, ведьм и колдунов и ненавидит их. А я думаю, ты слышала о том, как легко возбудить толпу, а? Так что уезжай и молчи, или не только ты пострадаешь от моего гнева.

Клодетта ушла, прежде чем Алтея смогла ответить на ее угрозу. В воздухе остался отвратительный запах настоящего дьявола. Алтея не знала, что предпринять. Одно дело не бояться угроз в свой адрес, но Клодетта угрожала всей ее семье. Каждый ребенок в семье Уэрлоков и Вонов рос на сказках о прошлом и на предупреждениях о том, что нельзя рассказывать о своих талантах другим людям. В старые времена судьбы обеих семей были омрачены ужасными смертями предков от рук разгневанной толпы.

Алтею не удивило, что руки дрожали, когда она взялась за ручку двери. Ей придется вернуться в Коултарст. Она не позволит Клодетте исполнить эти угрозы. В городе слишком много Вонов и Уэрлоков, а Лондон славится тем, что его жителей легко поднять на бунт и беспорядки. Ей нужно найти Хартли или Яго, чтобы они отвезли ее домой, пора собирать вещи для возвращения в Коултарст.

Алтее очень не хотелось уезжать, не дождавшись, пока Хартли воссоединится с племянниками. Особенно же не хотелось уезжать, не увидев, как Клодетта заплатит, и дорого заплатит, за свои преступления. Но Алтея знала: выбора у нее теперь нет. Теперь на кон поставлены не только ее жизнь и безопасность.

Хартли возвращался в дом, с удовольствием выкурив трубочку с друзьями на веранде. Он задумал пригласить на танец Алтею. Его отношения с Клодеттой резко охладели, теперь это было всего лишь вежливое знакомство, по крайней мере с его стороны. Хотя он терпеть не мог сплетен, но слухи, которые они с друзьями осторожно посеяли на благодатной почве светского общества, начали приносить свои плоды, и это его радовало. Клодетту постепенно стали выталкивать из охотничьих угодий, которые нужны были ей, чтобы выжить.

Хартли пришлось смириться с таким планом действий, хоть это и было очень неприятно. Ему приходилось постоянно напоминать себе: в слухах, которые они распускают, есть доля отвратительной правды о мадам Клодетте де Роше, значит, это не просто сплетни. Некоторым образом это была расплата, потому что она своими сплетнями и ложью уничтожила имена и репутации многих.

Единственное, что его беспокоило, — это то, что Клодетта все больше злилась, он это видел. Злость сверкала в ее глазах, черты лица становились жесткими, что лишало Клодетту красоты, которой она так беззастенчиво пользовалась. Хартли и думать не хотелось о том, как она поступит, когда окончательно поймет, что проиграла игру, но кому-то придется плохо, это ясно.

Он как раз задумался, не нужно ли ему увеличить количество шпионов, наблюдающих за ней и ее сестрой, когда, завернув за угол, натолкнулся на Алтею. Хартли быстро подхватил ее, когда она отшатнулась, и рассмеялся, ставя ее на ноги, но смех тут же замер у него на губах. Она была испуганной, бледной, глаза слегка остекленели.

— Что случилось, Алтея? — спросил он. — Вас обидели?

— Нет. Нет, меня не обидели, но мне нужно домой, — ответила она, крепко хватая его за руки. — Отвезите меня домой, Хартли. Пожалуйста.

— Вы дрожите, дорогая. Скажите, что произошло. Алтея быстро огляделась, никого не увидела, но рассказывать ничего не стала.

— Нет. Не здесь. Дома. Отвезите меня домой.

— Мне придется сходить за каретой, но как оставить вас здесь одну?

Хартли раздумывал, стоит ли вести ее через бальный зал в таком состоянии, когда к ним не спеша подошел Олдус. Хартли, как никогда, обрадовался другу.

— Олдус, ты можешь вызвать мою карету, а потом сказать Яго, что я повез Алтею домой? — спросил Хартли.